История создания. Стихотворение Державина, написан-иое в 1795 году, относится к зрелому периоду творчества поэта (со второй"половины 1790-х - до начала 1800-х годов). Это было время подведения итогов жизни и творчества, когда поэт настойчиво стремится осмыслить пройденный им путь., определить свое место в истории общества и литературе. Созданные им в то время стихотворения становятся своеобразными поэтическими манифестами. К ним, помимо «Памятника» относятся стихотворения «Мой истукан» (1794), «Лебедь» (1804), «Признание» (1807), «Евгению. Жизнь Званская» (1807).

Показательно, что пора подведения итогов поэтической жизни Державина ознаменовалась вольным переводом оды римского поэта Горация «К Мельпомене» («Exegi monumentum.,»). До него к этому произведению уже обращался другой русский поэт - Ломоносов, сделав первый перевод стихотворения на русский язык. Перевод Ломоносова был достаточно точным, отражающим основные идеи и образы оригинала. В дальнейшей истории русской литературы стихотворение Горация чаще всего не переводилось на русский язык, а служило основой для создания собственного стихотворения-«памятника». Именно такой вольный перевод-переложение впервые был сделан Державиным, который блестяще продолжил дело Ломоносова.

Жанровые особенности. По своим формальным признакам стихотворение Державина, как и Ломоносова, является одой. Но это особая жанровая разновидность оды, которая берет свои истоки от стихотворения Горация и получает название «памятник».

Квипт Флакк Гораций - величайший поэт древности, имя которого прошло через века и стало известно во многих странах. Он родился в 65 году и умер в 8 году до н.э. В эти годы Древний Рим переживал важнейший перелом в своем историческом развитии - падение республики и установление империи. Многие стихотворения Г орация прославляют государственных деятелей и выражают гордость поэта за те достижения, которые сделали Римскую империю крупнейшим и самым развитым во всех отношениях государством древнего мира той эпохи. Такие стихи были созданы им в жанре оды и составили целых три книги, ставшие широко известными читателям. Размышляя о пришедшей к нему поэтической славе "и о дальнейшей судьбе своего творчества, Гораций многие произведения, вошедшие в его собрание од, посвящает теме поэзии и поэтического бессмертия. До нас дошли не все оды Г орация, но самой известной среди них стала ода «К Мельпомене». В древнегреческой мифологии Мельпомена - одна из девяти муз, покровительница трагедии. Эта ода вошла в последнюю из трех книг сборника од под номером 30 и оказалась таким образом завершающей не только третью книгу од, но и весь сборник, поскольку явилась своего рода поэтическим итогом творчества поэта.

В дальнейшем эта ода стала широко известна не только в древнеримской литературе, но получила распространение во многих европейских странах, где она была переведена на национальные языки. Так начала складываться традиция жанра поэтического «памятника». Не обошла ее и русская литература. Ведь трудно представить себе поэта, который не мечтал бы о поэтическом бессмертии, не пытался оценить свое творчество и определить, что в нем явилось самым важным, самым значительным его вкладом в развитие литературы й культуры и собственного народа, и народов мира.

Первый перевод оды Горация на русский язык, сделанный Ломоносовым, достаточно точно передает ее содержание и особенности стиля. Безусловно, Державин знал его и, создавая свое стихотворение, опирался на опыт великого предшественника. Но державинский «Памятник» - это оригинальное произведение, в котором писатель выдвигает собственные критерии оценки поэтического творчества.

Основные темы и идеи. Главная тема стихотворения - прославление истинной поэзии и утверждение высокого назначения поэта. "Оно является подлинным гимном поэзии. Основная тема стихотворения задается уже в первой строфе: творчество становится своеобразным памятником его создателю, причем этот «чудесный» памятник оказывается прочнее и долговечнее любых «рукотворных монументов» - такова сила поэтического искусства. Следует отметить, что эта мысль является продолжением горацианского образа. Сопоставим эти строки (текст Г орация дается в переводе С. Шервинского):

Создал памятник я, бронзы литой прочней,
Царственных пирамид выше поднявшийся.
Ни снедающий дождь, ни Аквилон лихой
Не разрушат его, не сокрушит и ряд
Нескончаемых лет - время бегущее.

(Гораций. «К Мельпомене»)

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,
Металлов тверже он и выше пирамид;
Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,
И времени полет его не сокрушит.

(Державин. «Памятник»)

Оба автора отмечают, что поэтический памятник необыкновенно прочен («бронзы литой прочней» и «металлов тверже»), а силы поэзии оказываются даже могущественнее законов природы («Ни снедающий дождь, ни Аквилон лихой не разрушат его», Аквилон - у древних римлян так назывался сильный северный или северо-восточный ветер, а также божество, олицетворяющее этот ветер; «Ни вихрь его. ни гром не сломит быстротечный»). Этот «памятник» выше пирамид - традиционного образа могущества созидательной силы. Но что еще важнее - он оказывается неподвластен времени.

Эта тема бессмертия поэта получает свое развитие в следующей строфе, причем опять державинский образ сходен с горацианским: «Нет, не весь я умру, лучшая часть меня избежит похорон» (Гораций); «Так! - весь я не умру, но часть меня большая, от тлена убежав, по смерти станет жить...» (Державин).

Но далее возникает существенное отличие. Гораций подчеркивает, что залог его поэтического бессмертия в мощи и неколебимости Рима. Державин прочность своей славы видит в уважении к своему отечеству, мастерски обыгрывая общность корня в словах «слава» и «славяне»: «И слава возрастет моя, не увядая, доколь славянов род вселенна будет чтить». Интересно в этой связи также отметить, что пишущий о себе самом, поэте и придворном екатерининской России, Державин органично переносит горацианский образ широты распространения поэтической славы («Назван буду везде - там, где неистовый Авфид ропщет», Авфид - река в южной части Италии, где родился Гораций) на российские реалии:

Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных,
Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льет Урал...

Гораций ставит себе в заслугу то, что он был реформатором национальной системы стихосложения: впервые начал использовать, в латинской поэзии достижения древнегреческой («Первым я приобщил песню Эолии к италийским стихам», Эолии - Греции). Для Державина оказывается важнее другое: он не только отмечает свое новаторство, особенно в области поэтического языка и жанров, но и ставит проблему взаимоотношений поэта и власти:

Что первый я дерзнул в забавном русском слоге
О добродетелях Фелицы возгласить,
В сердечной простоте беседовать о Боге
И истину царям с улыбкой говорить.

Свои заслуги Державин видит в том, что сделал русский слог «забавным», то есть простым, веселым, острым. Поэт «дерзнул... возгласить» не о подвигах, не о величии - о добродетелях императрицы, то есть говорить о ней, как о простом человеке - поэтому и звучит слово «дерзнул».

Последняя строфа стихотворения, как и у Г орация,. - традиционное обращение к Музе:

О Муза! возгордись заслугой справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех презирай; Непринужденною рукой неторопливой Чело твое зарей бессмертия венчай.

Эти строки свидетельствуют о том, что Державин не надеется на единодушное одобрение современников, но сохраняет черты достоинства и величия на пороге бессмертия,

В целом можно заключать, что перед нами вполне оригинальная трактовка, опирающаяся на возникшую за полвека до нее ломоносовскую оду, но и развивающая в то же время общеевропейскую культурную традицию. Интересно при этом отметить тот факт, что, хотя вариант Державина не претендовал на дословность перевода, а, напротив, выставлял напоказ свою автобиографическую установку, по смысловой направленности он ближе к горацианскому источнику. В сопоставлении с ломоносовским стихотворение Державина поражает оригинальностью поэтических образов, отталкивающихся от первоисточника - оды Горация. Это скорее вольное переложение, в котором наличествуют определенные реминисценции, используются общие поэтические мотивы и образы, но с наполнением их конкретными реалиями собственной жизни.

Художественное своеобразие. Стихотворение Державина, созданное в жанре оды, вернее особой ее разновидности, соответствует этому высокому жанру по стилю, Оно написано ямбом с пиррихием, который придает его звучанию особую торжественность. Интонация и лексика здесь очень торжественны, ритм медленный, величественный. Его помогают создать многочисленные ряды однородных членов, синтаксический параллелизм, а также наличие риторических восклицаний и обращений. Созданию высокого стиля способствует и подбор лексических средств, Автор широко употребляет возвышенные эпитеты (чудесный, вечный, быстротечный, в народах неисчетных, возгордись заслугой справедливой). В стихотворении присутствует много славянизмов и архаизмов, что также подчеркивает его торжественность (воздвиг, тлен, доколь, дерзнул, славянов род, презрит чело и др.).

Значение произведения. Стихотворение Державина продолжило традицию осмысления поэтом своего творчества и подведения итогов, заложенную Ломоносовым. При этом Державин утвердил жанровый канон стихотворения-«памятника». Затем он получил блестящее развитие в творчестве Пушкина, также обратившегося к горацианскому первоисточнику, но с опорой на державинское стихотворение. После Пушкина стихотворения в жанре «памятника» продолжали писатель ведущие русские поэты, например такой великолепный и самобытный лирик, как А.А. Фет. Не исчезла эта традиция и в последующие эпохи. При этом каждый из авторов по-своему определяет роль поэта и назначение поэзии, опираясь не только на литературную традицию, но и на свои творческие открытия. И всякий раз, когда какой-либо поэт, в том числе и наш современник, осмысливает свой вклад в поэзию и свои взаимоотношения с обществом, он вновь и вновь обращается к этой замечательной традиции, ведя живой диалог со своими великими предшественниками.

Анализ стихотворения

«Памятник» Державина Г.Р.

История создания. Стихотворение Державина, написан-иое в 1795 году, относится к зрелому периоду творчества поэта (со второй"половины 1790-х — до начала 1800-х годов). Это было время подведения итогов жизни и творчества, когда поэт настойчиво стремится осмыслить пройденный им путь., определить свое место в истории общества и литературе. Созданные им в то время стихотворения становятся своеобразными поэтическими манифестами. К ним, помимо «Памятника» относятся стихотворения «Мой истукан» (1794), «Лебедь» (1804), «Признание» (1807), «Евгению. Жизнь Званская» (1807).

Показательно, что пора подведения итогов поэтической жизни Державина ознаменовалась вольным переводом оды римского поэта Горация «К Мельпомене» («Exegi monumentum.,»). До него к этому произведению уже обращался другой русский поэт — Ломоносов, сделав первый перевод стихотворения на русский язык. Перевод Ломоносова был достаточно точным, отражающим основные идеи и образы оригинала. В дальнейшей истории русской литературы стихотворение Горация чаще всего не переводилось на русский язык, а служило основой для создания собственного стихотворения-«памятника». Именно такой вольный перевод-переложение впервые был сделан Державиным, который блестяще продолжил дело Ломоносова.

Жанровые особенности. По своим формальным признакам стихотворение Державина, как и Ломоносова, является одой. Но это особая жанровая разновидность оды, которая берет свои истоки от стихотворения Горация и получает название «памятник».

Квипт Флакк Гораций — величайший поэт древности, имя которого прошло через века и стало известно во многих странах. Он родился в 65 году и умер в 8 году до н.э. В эти годы Древний Рим переживал важнейший перелом в своем историческом развитии — падение республики и установление империи. Многие стихотворения Г орация прославляют государственных деятелей и выражают гордость поэта за те достижения, которые сделали Римскую империю крупнейшим и самым развитым во всех отношениях государством древнего мира той эпохи. Такие стихи были созданы им в жанре оды и составили целых три книги, ставшие широко известными читателям. Размышляя о пришедшей к нему поэтической славе "и о дальнейшей судьбе своего творчества, Гораций многие произведения, вошедшие в его собрание од, посвящает теме поэзии и поэтического бессмертия. До нас дошли не все оды Г орация, но самой известной среди них стала ода «К Мельпомене». В древнегреческой мифологии Мельпомена — одна из девяти муз, покровительница трагедии. Эта ода вошла в последнюю из трех книг сборника од под номером 30 и оказалась таким образом завершающей не только третью книгу од, но и весь сборник, поскольку явилась своего рода поэтическим итогом творчества поэта.

В дальнейшем эта ода стала широко известна не только в древнеримской литературе, но получила распространение во многих европейских странах, где она была переведена на национальные языки. Так начала складываться традиция жанра поэтического «памятника». Не обошла ее и русская литература. Ведь трудно представить себе поэта, который не мечтал бы о поэтическом бессмертии, не пытался оценить свое творчество и определить, что в нем явилось самым важным, самым значительным его вкладом в развитие литературы й культуры и собственного народа, и народов мира.

Первый перевод оды Горация на русский язык, сделанный Ломоносовым, достаточно точно передает ее содержание и особенности стиля. Безусловно, Державин знал его и, создавая свое стихотворение, опирался на опыт великого предшественника. Но державинский «Памятник» — это оригинальное произведение, в котором писатель выдвигает собственные критерии оценки поэтического творчества.

Основные темы и идеи. Главная тема стихотворения — прославление истинной поэзии и утверждение высокого назначения поэта. "Оно является подлинным гимном поэзии. Основная тема стихотворения задается уже в первой строфе: творчество становится своеобразным памятником его создателю, причем этот «чудесный» памятник оказывается прочнее и долговечнее любых «рукотворных монументов» — такова сила поэтического искусства. Следует отметить, что эта мысль является продолжением горацианского образа. Сопоставим эти строки (текст Г орация дается в переводе С. Шервинского):

Создал памятник я, бронзы литой прочней,
Царственных пирамид выше поднявшийся.
Ни снедающий дождь, ни Аквилон лихой
Не разрушат его, не сокрушит и ряд
Нескончаемых лет — время бегущее.

(Гораций. «К Мельпомене»)

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,
Металлов тверже он и выше пирамид;
Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,
И времени полет его не сокрушит.

(Державин. «Памятник»)

Оба автора отмечают, что поэтический памятник необыкновенно прочен («бронзы литой прочней» и «металлов тверже»), а силы поэзии оказываются даже могущественнее законов природы («Ни снедающий дождь, ни Аквилон лихой не разрушат его», Аквилон — у древних римлян так назывался сильный северный или северо-восточный ветер, а также божество, олицетворяющее этот ветер; «Ни вихрь его. ни гром не сломит быстротечный»). Этот «памятник» выше пирамид — традиционного образа могущества созидательной силы. Но что еще важнее — он оказывается неподвластен времени.

Эта тема бессмертия поэта получает свое развитие в следующей строфе, причем опять державинский образ сходен с горацианским: «Нет, не весь я умру, лучшая часть меня избежит похорон» (Гораций); «Так! — весь я не умру, но часть меня большая, от тлена убежав, по смерти станет жить...» (Державин).

Но далее возникает существенное отличие. Гораций подчеркивает, что залог его поэтического бессмертия в мощи и неколебимости Рима. Державин прочность своей славы видит в уважении к своему отечеству, мастерски обыгрывая общность корня в словах «слава» и «славяне»: «И слава возрастет моя, не увядая, доколь славянов род вселенна будет чтить». Интересно в этой связи также отметить, что пишущий о себе самом, поэте и придворном екатерининской России, Державин органично переносит горацианский образ широты распространения поэтической славы («Назван буду везде — там, где неистовый Авфид ропщет», Авфид — река в южной части Италии, где родился Гораций) на российские реалии:

Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных,
Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льет Урал...

Гораций ставит себе в заслугу то, что он был реформатором национальной системы стихосложения: впервые начал использовать, в латинской поэзии достижения древнегреческой («Первым я приобщил песню Эолии к италийским стихам», Эолии — Греции). Для Державина оказывается важнее другое: он не только отмечает свое новаторство, особенно в области поэтического языка и жанров, но и ставит проблему взаимоотношений поэта и власти:

Что первый я дерзнул в забавном русском слоге
О добродетелях Фелицы возгласить,
В сердечной простоте беседовать о Боге
И истину царям с улыбкой говорить.

Свои заслуги Державин видит в том, что сделал русский слог «забавным», то есть простым, веселым, острым. Поэт «дерзнул... возгласить» не о подвигах, не о величии — о добродетелях императрицы, то есть говорить о ней, как о простом человеке — поэтому и звучит слово «дерзнул».

Последняя строфа стихотворения, как и у Г орация,. — традиционное обращение к Музе:

О Муза! возгордись заслугой справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех презирай; Непринужденною рукой неторопливой Чело твое зарей бессмертия венчай.

Эти строки свидетельствуют о том, что Державин не надеется на единодушное одобрение современников, но сохраняет черты достоинства и величия на пороге бессмертия,

В целом можно заключать, что перед нами вполне оригинальная трактовка, опирающаяся на возникшую за полвека до нее ломоносовскую оду, но и развивающая в то же время общеевропейскую культурную традицию. Интересно при этом отметить тот факт, что, хотя вариант Державина не претендовал на дословность перевода, а, напротив, выставлял напоказ свою автобиографическую установку, по смысловой направленности он ближе к горацианскому источнику. В сопоставлении с ломоносовским стихотворение Державина поражает оригинальностью поэтических образов, отталкивающихся от первоисточника — оды Горация. Это скорее вольное переложение, в котором наличествуют определенные реминисценции, используются общие поэтические мотивы и образы, но с наполнением их конкретными реалиями собственной жизни.

Художественное своеобразие. Стихотворение Державина, созданное в жанре оды, вернее особой ее разновидности, соответствует этому высокому жанру по стилю, Оно написано ямбом с пиррихием, который придает его звучанию особую торжественность. Интонация и лексика здесь очень торжественны, ритм медленный, величественный. Его помогают создать многочисленные ряды однородных членов, синтаксический параллелизм, а также наличие риторических восклицаний и обращений. Созданию высокого стиля способствует и подбор лексических средств, Автор широко употребляет возвышенные эпитеты (чудесный, вечный, быстротечный, в народах неисчетных, возгордись заслугой справедливой). В стихотворении присутствует много славянизмов и архаизмов, что также подчеркивает его торжественность (воздвиг, тлен, доколь, дерзнул, славянов род, презрит чело и др.).

Значение произведения. Стихотворение Державина продолжило традицию осмысления поэтом своего творчества и подведения итогов, заложенную Ломоносовым. При этом Державин утвердил жанровый канон стихотворения-«памятника». Затем он получил блестящее развитие в творчестве Пушкина, также обратившегося к горацианскому первоисточнику, но с опорой на державинское стихотворение. После Пушкина стихотворения в жанре «памятника» продолжали писатель ведущие русские поэты, например такой великолепный и самобытный лирик, как А.А. Фет. Не исчезла эта традиция и в последующие эпохи. При этом каждый из авторов по-своему определяет роль поэта и назначение поэзии, опираясь не только на литературную традицию, но и на свои творческие открытия. И всякий раз, когда какой-либо поэт, в том числе и наш современник, осмысливает свой вклад в поэзию и свои взаимоотношения с обществом, он вновь и вновь обращается к этой замечательной традиции, ведя живой диалог со своими великими предшественниками.

]» (кн. III, ода 30). Наиболее близкий к оригиналу перевод сделан Ломоносовым в 1747 году.
В 1795 году Державин написал стихотворение «Памятник», которому суждено было оставить заметный след в истории русской поэзии. В этом произведении Державин попытался осмыслить свою поэтическую деятельность, свое место в русской литературе. Хотя стихотворение написано за много лет до смерти поэта, оно носит как бы итоговый характер, представляет своего рода поэтическое завещание Державина.

По теме и композиции данное стихотворение восходит к оде 30 римского поэта Горация «Создал памятник я...» («К Мельпомене») из третьей книги его од. Однако, несмотря на это внешнее сходство, Белинский в упоминавшейся выше статье «Сочинения Державина» счел необходимым отметить оригинальность державинского стихотворения, его существенное отличие от оды Горация: «Хотя мысль этого превосходного стихотворения взята Державиным у Горация, но он умел выразить в такой оригинальной, одному ему свойственной форме, так хорошо применить ее к себе, что честь этой мысли так же принадлежит ему, как и Горацию».

Как известно, эту традицию своеобразного осмысления пройденного литературного пути, традицию, идущую от Горация и Державина, воспринял и творчески развил в стихотворении «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» (1836) А. С. Пушкин. Но при этом Гораций, Державин и Пушкин, подводя итог своей творческой деятельности, различно оценивали свои поэтические заслуги, по-разному формулировали свои права на бессмертие.

Гораций считал себя достойным славы за то, что хорошо писал стихи, сумел передать на латинском языке неповторимую гармонию, ритмы и стихотворные размеры древнегреческих лириков – эолийских поэтов Алкея и Сапфо: «Первым я приобщил песню Эолии к италийским стихам...»

Державин в «Памятнике» особо выделяет свою поэтическую искренность и гражданскую смелость, свое умение говорить просто, понятно и доступно о самых высоких материях. Именно в этом, а также в своеобразии своего «забавного русского слога» он видит неоспоримое достоинство своих стихотворений, свою высшую заслугу перед русской поэзией:

Что первый я дерзнул в забавном русском слоге О добродетелях Фелицы возгласить, В сердечной простоте беседовать о Боге И истину царям с улыбкой говорить.

Пушкин же утверждал, что право на всенародную любовь он заслужил гуманностью своей поэзии, тем, что своей лирой он пробуждал «чувства добрые». Взяв за основу своего стихотворения державинский «Памятник» и специально подчеркивая это целым рядом художественных деталей, образов, мотивов, Пушкин давал тем самым понять, как тесно связан он с Державиным исторической и духовной преемственностью. Эту преемственность, это непреходящее значение поэзии Державина в истории русской литературы очень хорошо показал в статье «Сочинения Державина» Белинский: «Если Пушкин имел сильное влияние на современных ему и явившихся после него поэтов, то Державин имел сильное влияние на Пушкина. Поэзия не родится вдруг, но, как все живое, развивается исторически: Державин был первым живым глаголом юной поэзии русской». ()

3. ...Как из безвестности я тем известен стал и проч. – «Автор из всех российских писателей был первый, который в простом забавном легком слоге писал лирические песни и, шутя, прославлял императрицу, чем и стал известен» («Объяснения...»). (

Вы можете прослушать аудиозапись оды "Памятник". Текст читает Заслуженный артист России Александр Дмитриевич Фёдоров.

"Памятник" Державина является переложением одноименного стихотворения древнеримского поэта Горация. Гораций жил очень давно, еще до нашей эры. Но в свой "Памятник" он сумел вложить мысль, во все последующие времена животрепещущую для художника-творца. Мысль о бессмертии созданных им произведений, а, следовательно, и его самого. До Державина это замечательное произведение переложил Ломоносов, после Державина - Пушкин. Тема бессмертия поэтических творений никогда не уходила из русской литературы. В начале прошлого века "Памятник" Горация вновь перевел В.Я. Брюсов. В середине века к теме "Памятника" не раз обращался большой русский поэт Н.А. Заболоцкий, еще позже - Арсений Тарковский, Иосиф Бродский, Александр Кушнер и много других поэтов. Каждый это делал по-своему, потому что тема вечна и неисчерпаема, как вечна и неисчерпаема сама поэзия.

Когда-нибудь исследователь-литературовед или просто любитель поэзии положит перед собой все "Памятники", начиная с горацианского, посмотрит и сравнит, как в каждом из них отразились историческая эпоха и личность поэта-переводчика. Личность Державина в его переложении "Памятника" отразилась полно и узнаваемо:

Конечно же, "из безвестности известен стал" - это он сам, Гаврила Романович Державин. Начавший свой путь безвестным солдатом, долго и трудно выбивающийся в "большие люди" и всем успехам на жизненном пути обязанный лишь самому себе. И "забавный русский слог", и послание Фелице-Екатерине, и дерзкое приравнивание в "сердечной простоте" человека к Богу, и пререкания ради истины с самой императрицей - все это поэт говорит о себе лично. Пожалуй, ни один из прежних русских стихотворцев не осмелился так откровенно и просто поставить себя в центр повествования на столь традиционно высокую тему! И дело здесь не только в том, что Державин никогда не страдал от излишней скромности. Поэт был твердо уверен, что именно благодаря своему особому жизненному пути, он поднял русскую поэзию на новую высоту. И еще: дело в его уникальной художественной манере. Так он умел и стремился писать: осязаемо, насыщая произведения фактами своей биографии, плотью сегодняшнего дня.

Даже география в его стихах плотна и насыщенна. Северное и Южное моря, Волга, Дон, Нева, Рифейские (Уральские) горы. Помещенный в контекст целой страны с ее "неисчетными народами", образ поэта неизмеримо укрупняется. Поэт равновелик этой "неисчетности", этому размаху и масштабам. Таким образом бытовые детали биографии поэта вплетаются в высокий пафос произведения, не снижая этого пафоса, но делая достоверным.

Державин не очень придерживается точного соответствия тексту Горация. В свой "Памятник" он вводит национальные и личностные приметы и детали. Но самое интересное, хотя, конечно, и спорное, в этой поэтической переориентации заключалось в том, что Державин видоизменил идейный замысел древнеримского стихотворения. Гораций в поэтическом величии уповал прежде всего на совершенство стиха, Державин - на его правдивость. В свое время это отметил Н.Г. Чернышевский. В статье "Очерки гоголевского периода русской литературы" он комментирует: "Гораций говорит: Я считаю себя достойным славы за то, что хорошо писал стихи; Державин заменяет это другим: Я считаю себя достойным славы за то, что говорил правду и народам, и царям".

Читайте также другие темы главы VI.

Сочинение

Гавриил Романович Державин — великий русский поэт 18 века. В своем творчестве он освещал проблемы русского высшего общества. Поэт отмечал как хорошие стороны жизни (деятельность императрицы), так и отрицательные (разрушительную деятельность вельмож). Также в лирику Державина вошла его собственная жизнь.

Отличительные черты творчества поэта можно легко проследить на примере стихотворения «Памятник», которое было написано в 1775 году. Это произведение содержит некоторые сведения из жизни самого Державина. Его герой не вымышлен воображением, он дышит и действует. Именно поэтому стихи начинаются с личного местоимения «я»: «Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный». И далее продолжается рассказ о себе: «…первый я дерзнул в забавном русском слоге О добродетелях Фелицы возгласить».

Фелицей Державин называл Екатерину II. Ещё в 1783 году была опубликована посвящённая императрице ода с тем же названием, которая принесла Державину литературную славу.

Ещё одна отличительная черта поэзии Державина — соединение «высоких» и «низких» слов. Этим поэт добивается очень большой выразительности:

Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный,

Металлов твёрже он и выше пирамид…

Слух пройдет обо мне от Белых вод до Черных…

И рядом с этими простыми и понятными каждому строчками есть в «Памятнике» стихи, наполненные высокой лексикой. Особенно показательно последнее четверостишие, наполненное героическим воодушевлением и верой в своё предназначение:

О муза! возгордись заслугой справедливой,

И презрит кто тебя, сама тех презирай.

В основу стихотворения положен образ памятника. Он становится в произведении Державина памятью таланту и искусству. Художественный приём, лежащий в основе стихотворения, — метафора.

Ещё один излюбленный приём поэта — градация. Например:

В сердечной простоте беседовать о боге

И истину царям с улыбкой говорить.

Наряду с этими приемами, Державин использовал и одушевление. Вот четверостишие, полностью состоящее из одушевлений:

Так! — весь я не умру, но часть меня большая,

От тлена убежав, по смерти станет жить,

И слава возрастёт моя, не увядая,

Доколь славянов род вселенна будет чтить.

В «Памятнике» Державин утверждал вечность своего литературного творчества, определял свои несомненные заслуги перед Отечеством (Всяк будет помнить то в народах неисчётных, / Как из безвестности я тем известен стал). Но не менее гордился поэт и своим народом (Доколь славянов род вселенна будет чтить).

С самой большой теплотой поэт относился к своей Музе, считая, что именно она двигала его пером:

О муза! возгордись заслугой справедливой…

Непринуждённою рукой неторопливой

Чело твоё зарёй бессмертия венчай.

Таким образом, в «Памятнике» поэт представлен как орудие высшей силы, направленное на уничтожение пороков и действующее по велению свыше.