1.3. Переживание стресса в условиях кросс-культурной адаптации

О психологических трудностях вхождения в другую культуру пишут многие авторы, отмечая необходимость приспосабливаться не только к природным особенностям, климату и другому языку, но и к социальным нормам, традициям, обычаям, установкам, поведению, ценностным ориентациям другой культуры, многие из которых кажутся странными и могут не одобряться собственной культурой (Oberg, 1960; Берри, 2001; Шарова, 2001; Солдатова, 2002 и др.).

Проблема вхождения в другую культуру связана с той ролью, которую культура играет в формировании, развитии и социализации человека. Согласно Л. С. Выготскому, жизнь, труд, поведение и мышление человека основаны на широчайшем использовании социального, исторического, культурного опыта прежних поколений: культура есть источник развития психики, а психика современного культурного человека является не только результатом развития с детства, но и продуктом исторического развития (Выготский, 2005). А. В. Сухарев, исследуя проблему психической адаптации в рамках разрабатываемого им этнофункционального подхода и рассматривая элементы психики с точки зрения их этнической функции (т.е. отношения человека к своим социокультурным, биолого-антропологическим и климато-географическим признакам), полагает, что дезадаптация является следствием рассогласования этнических элементов воздействующей на человека среды с его собственными этническими свойствами. Процесс психической адаптации понимается этим автором как разрешение психических конфликтов, обусловленных этнофункциональными рассогласованиями элементов психики (Сухарев, 1998). С. К. Рощин и соавторы говорят о решающем влиянии на формирование психологии этносов (и, следовательно, психики представителей этносов – Е.Г.) таких факторов, как идеология, религия, значимые события в жизни народа, географическая среда (Рощин, Позняков, Резников, 2003). Вследствие этого естественной для человека является его родная культура, в которой проходило его психическое развитие и приобретались особые характеристики.

Если из многочисленных определений понятия «культура» выделить определения, содержащие психологическую составляющую, мы увидим в них акцент на такие аспекты, как адаптация, защита, восприятие, искажение, интерпретация действительности, познание, социализация, обучение, привычки:

– Культура – главное средство защиты этноса , обеспечивающее сохранение и развитие культурного фонда и создание новых элементов; (Налчаджян, 2000);

– Культура – понятийная и информационная система , передаваемая из поколения в поколение и придающая смысл природному и социальному контексту, направляющая мысли, чувства и действия ее представителей (Matsumoto, Yoo, Fontainee, 2009).

– Культура – способ использования природных и человеческих ресурсов, обеспечивающих достижение цели; рамки восприятия при определении значимого, актуального и существенного (Ким, 2005);

– Cубъективная культура – способ познания социальной действи-тельности , т.е. категорий социальных объектов, связей между категориями, верований, отношений, норм, социальных ролей, ценностей, объединяющих этнос и опосредующих его восприятие и поведение (Triandis, 2002).

Существует множество подходов к классификации национальных и этнических культур и объяснению различий между этническими культурами. Многие типологии основаны на ряде социально-психологических принципов организации жизнедеятельности людей. Рассмотрим некоторые из них.

Р. Льюис берет за основу организацию деятельности людей во времени и делит культуры на полиактивные, моноактивные и реактивные. В полиактивных культурах люди одновременно делают несколько дел; планируют только в общих чертах; больше говорят, чем слушают; в разговоре перебивают друг друга; эмоциональны; в спорах взывают к чувствам и эмоциям; ориентированы на взаимоотношения. Это прежде всего Латинская Америка, Южная Европа, арабские страны и Средняя Азия. В моноактивных культурах люди одновременно делают одно дело; планируют заблаговременно и поэтапно; говорят и слушают в равных пропорциях; чувства открыто не демонстрируют; в спорах аргументируют логически; ориентированы на дело и факты. К такому типу культур принадлежат страны Центральной, Северной и Восточной Европы, Северной Азии, а также США. В реактивных культурах реагируют на действия других; вместо планов руководствуются общими принципами; больше слушают, чем говорят; чувства скрывают; споров избегают; отношения считают важнее всего. К таким культурам относятся Япония, Китай, Тайвань, Сингапур, Корея, Турция, Финляндия (Lewis, 1996).

Э. Холл различает высоко- и низкоконтекстуальные культуры. В высококонтекстуальных культурах время воспринимается полихронным, когда в один и тот же отрезок времени возможен не один, а сразу несколько видов деятельности, и пунктуальность не обязательна. Дистанция между людьми при общении невелика и люди тесно связаны общим контекстом: для того, чтобы быть понятым при общении, не нужно говорить много и подробно – многое подразумевается. В таких культурах поддерживают длительные знакомства и имеют негласные, но твердые соглашения, что допустимо, а что нет. К высококонтекстуальным культурам относятся Япония, Китай, Корея, Саудовская Аравия. Низкоконтекстуальные культуры представляют собой их противоположность: время монохронно и является большой ценностью – его можно экономить, терять, наверстывать, ускорять. У народов таких культур прямая и выразительная манера речи, недоверие к молчанию, всё должно быть выражено словами, а недосказанность ассоциируется с недостаточной информированностью говорящего. Низкоконтекстуальные культуры характерны для скандинавских стран, Германии, Канады, США 4 .

Г. Хофстеде принадлежит одна из наиболее известных классификаций культур, выработанная в результате анализа различий в ответах представителей свыше 50 стран мира на одни и те же вопросы о ценностях и взаимоотношениях между людьми. Отличие национальных культур друг от друга автор объясняет их различиями в культурно-ценностной ориентации, измеряемой пятью шкалами: (1) Шкала дистанции власти определяет отношение общества к проблеме неравенства людей; (2) Шкала избегания неопределенности характеризует уровень тревожности общества перед лицом неизвестного будущего; (3) Шкала индивидуализма отражает степень интеграции индивидов в первичные группы; (4) Шкала маскулинности определяет, насколько общество разделяет мужские ценности (акцент на достижения) в противовес женским ценностям (акцент на отношения); (5) Шкала долгосрочной ориентации отражает, ориентировано ли общества на будущее в противовес настоящему и прошлому (Hofstede, 2009). Согласно Г. Хофстеде, культуры с большой дистанцией власти сложились в России, Франции, Бельгии, латиноамериканских и ближневосточных странах; с малой – США, Германия, Великобритания, Австрия, Финляндия, Дания, Норвегия, Израиль, Швейцария, Швеция. К культурам с высоким уровнем избегания неопределенности относятся Португалия, Греция, Германия, Перу, Бельгия, Япония, Россия, страны Латинской Америки, Африки, Ближнего Востока; с низким – Швеция, Дания, Норвегия, США, Ирландия, Финляндия, Нидерланды, Гонконг. Наиболее индивидуалистские культуры в англоговорящих странах (в первую очередь в США и Великобритании, а также в Австралии, Нидерландах, Канаде); наиболее коллективистские – в странах Азии и Южной Америки: Тайване, Гонконге, Сингапуре, Японии, Перу, Колумбии. Маскулинными культурами являются Германия, Япония, Италия, Ирландия, Австрия, кавказские народы; фемининными – Швеция, Норвегия, Финляндия, Дания, Нидерланды (Hofstede, 2009).

В приведенных типологиях культур национально-культурная специфика обуславливается разными факторами – особенностями организации деятельности человека во времени, характером речевого поведения и уровнем близости между членами общества, культурно-ценностной ориентаций обществ, но в каждом случае подчеркивается традиционность этих факторов, их сформированность под влиянием природных условий и обстоятельств исторического развития нации.

Понятия «аккультарация» и «кросс-культурная адаптация». Для изучения воздействия межкультурных контактов на человека в начале ХХ в. был предложен термин аккультурация (acculturaion ), который Р.Редфилд, Р.Линтон и М.Херсковиц определили как результат непосредственно­го длительного межкультурного контакта групп, вы­ражающийся в изменении паттернов культуры одной или обеих групп 5 . Первая психологическая теория адаптации к другой культуре принадлежит У. Томасу и Ф. Знанецкому, утверждавшим, что хорошо приспосабливается к новой культуре тот индивид, который способен модифицировать свои схемы, или апперцептивные процессы (привычки, ассоциации, аттитюды, верования, из которых и складывается культура) и таким образом обретать бóльший контроль над окружающей средой и лучше адаптировать к своим целям социальную реальность 6 .

К середине ХХ века применение термина «аккультурация» распространилось на личностный уровень: стали говорить о психологической аккультурации, имея в виду изменения в ценностных ориентациях, ролевом поведении, социальных установках, а также психологические изменения и динамику эмоциональных состояний индивидов в условиях адаптации к другой культуре. Т. Грейвз характеризует психологическую аккультурацию (psychological acculturation ) как изменения, претерпеваемые индивидом в результате контакта с другими культурами и аккультурации, которой подвергается его культурная или этническая группа (см. Берри, Пуртинга и др., 2007).

Дж. Берри с соавторами подчеркивают важность различения групповой и психологической аккультурации, поскольку изменения на групповом и личностном уровне носят разный характер. Обсуждая аккультурацию на групповом уровне, говорят о физическом окружении, социальной структуре, экономической основе, политической организации, межгрупповых отношениях. На индивидуальном уровне психологической аккультурации изменяются такие феномены, как идентичность, ценности, социальные установки и установки; кроме того, на индивидуальном уровне проявляются социальные и психологические проблемы, называемые стрессом аккультурации. Еще одна причина разделять групповую и психологическую аккультурацию заключается в том, что индивиды в разной степени и разным образом подвержены коллективным изменениям, происходящим с их культурной группой (Берри, 2001; Берри, Пуртинга и др., 2007).

С середины ХХ в. отмечается значительный рост экономических, профессиональных и образовательных международных контактов, в связи с чем становятся очевидными проблемы психологического характера, возникающие у студентов, бизнес-путешественников, дипломатов и других категорий временных переселенцев. Появилось клинико-психологичесакое направление в исследовании вопросов межкультурных контактов, а для описания взаимоотношений индивида с новой культурой стали употреблять такие термины, как приспособление (adjustment ) и адаптация (adaptation ). С этих пор укрепляется понимание того, что пребывание в новой культуре не предполагает обязательности ее принятия, а скорее означает процесс приспособления к ней (см. Королёва, 2006; Смолина, 2007). Областью исследования психологов становятся симптомы культурного шока, стадии адаптации, факторы адаптации, стратегии адаптации, способы совладания со стрессом и др. (Oberg, 1960; Furnham, Bochner, 1986; Маслова, 2008).

Многие авторы подчеркивают различие между понятиями аккультурация и адаптация . Ф. Тайлер говорит о том, что аккультурация подразумевает интериоризацию элементов новой (доминирующей) культуры, в то время как адаптация предусматривает усвоение способов выживания в новых условиях без существенного изменения (Tyler, 2002). Дж. Берри разделяет психологическую аккультурацию как изменения личности и стрессы, которым подвергаются люди в процессе культурного контакта, и адаптацию как конечный результат аккультурации, долгосрочный и относительно устойчивый (Берри, 2001; Берри, Пуртинга и др., 2007).

П. Смит с соавторами различают три близких по значению термина следующим образом: психологическая адаптация – эмоциональное реагирование на межкультурный контакт в диапазоне от радости до тревожности и депрессии; социокультурная адаптация – процесс научения культуре, включающий, во-первых, научение (или неспособность научения) того, как действует другая культурная группа, и во-вторых, как самому действовать в этой другой культуре; аккультурация – степень, в которой индивид считает себя причастным новой культуре или отделяет себя от нее в случае более длительного кросс-культурного контакта (Smith, Bond, Kagitcibasi, 2006).

В отличие от авторов, разделяющих аккультурацию и адаптацию, У.Шонпфлуг считает аккультурацию объединяющим понятием, к исследованию которого можно подходить, с одной стороны, с позиций стресса и психологического приспособления, рассматривая факторы жизненных событий, когнитивной оценки стресса, стратегий совладания, личностных особенностей и социальной поддержки; с другой стороны, аккультурацию можно изучать с точки зрения культурной идентичности и типов групп, находящихся в процессе аккультурации (Schönpflug, 2002).

Н. Е. Королёва видит следующее различие между понятиями аккультурация и адаптация : контакты между представителями различных этнических групп внутри поликультурного сообщества рассматриваются в контексте психологии аккультурации, в то время как взаимодействие добровольных временных мигрантов (студентов, ученых, трудовых мигрантов, предпринимателей и туристов) с населением принимающей стороны исследуется в контексте теории межкультурной адаптации (Королёва, 2006).

Следует отметить, что до 1990-х гг. в России (СССР) термин аккультурация критиковался и считался «буржуазной концепцией взаимодействия национальных культур» (см. Сужикова, 1984), но в последние десятилетия его используют и отечественные ученые для описания как результатов взаимовлияния этнокультурных групп (Лебедева, 1997), так и в качестве синонима термина социокультурная адаптация (см. Гриценко, 2005).

– межкультурная адаптация – процесс, благодаря которому человек достигает соответствия (совместимости) с новой культурной средой, а также результат этого процесса (Стефаненко, 1999);

– этнокультурная адаптации – процесс и результат взаимодействия и взаимовосприятия этнических групп как единых и целостных субъектов (Лебедева, 1999);

– кросс-культурная адаптация – способ активного взаимодействия индивида с новой средой, ведущего к его развитию и личностному росту (Брунова-Калисецкая, 2005).

Термином кросс-культурная адаптация пользуются и многие зарубежные исследователи (Kim, Gudykunst, 1988; Ward, Kennedy, 1993a; Bochner, 2003; Kim, 2004; Ward, Fischer, 2008; Van Oudenhoven, Long, Yan, 2009). При этом есть различия в его понимании: ряд авторов употребляет его для описания процесса, посредством и в результате которого индивид достигает более высокого уровня физиологического и функционального благополучия в новой культурной среде (см. Kim, 2004); в других случаях под ним подразумевают позитивный результат социального приспособления к новой культуре (см. Bochner, 2003).

Мы придерживаемся интегративного понимания данного термина как процесса активного взаимодействия индивида с инокультурной средой, сопровождающегося стрессовыми реакциями, вызванными влиянием новой культуры, и одновременно результата этого процесса, когда индивид вновь возвращается к приемлемому уровню психологического и функционального благополучия. Понятие кросс-культурная адаптация мы предпочитаем синонимичным понятиям – оно привлекает нас, во-первых, применимостью и сходством звучания как в русском, так и в английском языке (cross - cultural adaptation ), во-вторых, указанием на взаимодействие человека со средой (адаптация ) и в-третьих, прозрачным обозначением условий, в которых это взаимодействие происходит (кросс-культурная , т. е. при пересечении границ и встрече культур). В нашем исследовании, выполненном в рамках общепсихологического подхода, мы отказались от носящего социологический оттенок термина аккультурация , однако используем термин стресс аккультурации , поскольку это устоявшееся понятие для обозначения напряженного состояния человека под воздействием инокультурной среды.

Вопросы адаптации человека к новой культуре в разных психологических парадигмах исследуются с различных сторон: как процесс вхождения человека в социальную роль, усвоение ценностей, норм и требований, предъявляемых обществом к этой роли (ролевая концепция); как комплексное взаимодействие человека и социальной среды (гуманитарная концепция); как ответные реакции человека на стимулирующее воздействие среды (бихевиоризм); как соответствие между новой информацией и прежним опытом (когнитивная концепция); как способность личности разрешать трудности, защищаться от деструктивного воздействия среды (интеракционизм) (см. Южанин, 2007).

К.Уорд выделяет три широких направления в изучении проблемы адаптации к новой культуре, назвав их азбукой аккультурации :

А). С точки зрения теории стресса (аффективный подход) перемещение в чужую культуру понимается как ряд жизненных изменений, вызывающих стресс, преодоление которого требует мобилизации адаптивных ресурсов.

В). С точки зрения теория социального научения (поведенческий, или бихевиоральный подход) кросс-культурная адаптация понимается как освоение культурно-специфических навыков, которые требуются для пребывания в новом культурном окружении.

С). С точки зрения теории социальной идентификации (когнитивный подход) акцент делается на такие когнитивные составляющие процесса аккультурации, как социальные установки по отношению к представителям своей и чужой культурной группе, восприятие исходной и усваиваемой культуры, этнокультурная идентификация и ее изменение (Уорд, 2005).

Поскольку объект нашего исследования – эмоциональные состояния в условиях адаптации, нам наиболее близок подход с точки зрения стресса аккультурации, рассмотрению которому отведен следующий параграф.

Стресс аккультурации: его проявления и динамика. Проблемы стресса в кросс-культурных условиях разрабатываются в рамках аффективного подхода к адаптации в новой культуре. Ф. Боас предложил, а К. Оберг подробно описал получившее широкую известность понятие культурный шок (culture shock ) – процесс адаптации к культурному стрессу, сопровождающийся напряжением, ощущением потери и отверженности, тревогой и чувством неполноценности (Oberg, 1960).

Из-за сильной негативной окраски слова шок Дж.Берри и Р.Аннис отказались от этого понятия и обозначали совокупность психосоматических и психологических симптомов в процессе адаптации к новой культурной среде термин стресс аккультурации (acculturative stress ) (Berry, Annis, 1974). Оба термина получили широкое распространение в научной литературе и обозначают сильное потрясение, которое часто сопровождает вхождение в другую культуру и происходит под влиянием новых условий, когда невозможна нормальная работа привычных сенсорных, символических, вербальных и невербальных систем психики человека (Солдатова, 2002).

В связи со значительным увеличением потока беженцев и вынужденных переселенцев 1990-е годы стресс аккультурации начинает изучаться и в нашей стране (Гриценко, 2001, 2004; Клыгина, 2004; Лебедева, 1993; Павловец, 2002; Солдатова, 2001, 2002; Хухлаев, 2001 и др.). Однако вопросы, связанные со стрессом аккультурации гораздо больше изучены в зарубежной психологии.

Большинство авторов причины стресса аккультурации связывает с этноцентризмом. К. Оберг пишет, что человек, воспитываясь в определенной культуре, усваивает ее нормы и ценности, которые становятся критериями автоматической оценки всего, что происходит вокруг него, в том числе и при нахождении в другой культуре; все, что не так, как в родной культуре, воспринимается как «неправильное», «плохое» (Oberg, 1960). C.Юу и соавторы говорит об этноцентризме и стереотипизации как предпосылках культурного шока – эти естественные психологические явления способствуют тому, что люди негативно расценивают различия между своей и чужой культурой, а это влияет на эмоции человека (Yoo, Matsumoto, LeRoux, 2006). Н. Суссман считает, что состояние культурного шока вызвано искажением культурной перспективы: постоянно обнаруживая в новой культуре многочисленные отличия в поведении, менталитете, социальных нормах, образе жизни от того, что представляется естественным и привычным, человек вынужден быстро принимать решения о том, как реагировать на эти отличия, как вести себя, что говорить, а это большая нагрузка для психики, вызывающая дискомфорт, умственное истощение и эмоциональную перегрузку (Sussman, 2002).

С. Бочнер объясняет возникновение стресса аккультурации следующими причинами: 1) привлекательность по сходству – люди склонны предпочитать близких себе по возрасту, национальности, языку, роду занятий и т.д., поэтому встреча с сильными отличиями другой культуры вызывает культурный шока; 2) культурная дистанция – чем больше культурная дистанция между участниками межкультурного контакта, тем больше сложностей в установлении гармоничных отношений; 3) различие в базовых ценностях – контакт представителей культур с диаметрально противоположными ценностями приводит к взаимной неприязни и враждебности (Bochner, 2003).

К. Оберг описывает шесть основных признаков культурного шока: 1) состояние напряжение в связи с необходимостью психологической адаптации; 2) чувство потери и ощущение лишения в отношении друзей, статуса, профессии и собственности; 3) чувство отверженности и/или отвержение представителей принимающей культуры; 4) путаница в ролях, ролевых ожиданиях, ценностях, чувствах и идентичности; 5) удивление, тревога и даже отвращение и возмущение при обнаружении культурных различий; 6) чувство беспомощности из-за неспособности совладания с новыми условиями (Oberg, 1960). К симптомам стресса аккультурации также относятся чувство одиночество; тоска по дому; волнение по поводу родных и близких, оставшихся дома; беспокойство о качестве пищи, питьевой воды, чистоте посуды, постельного белья; проблемы с пищей; страх перед физическим контактом с другими людьми; раздражительность; трудности в учебе и профессиональной деятельности; нетерпеливость; недостаток уверенности в себе; бессонница; чувство изнеможения; фрустрация; агрессивность; депрессия; злоупотребление алкоголем и наркотиками; психосоматические расстройства; попытки самоубийства (Oberg, 1960; Furnham, Bochner, 1986; Стефаненко, 1999; Гриценко, 2001 и др.).

К. Уорд предпочитает разделять две разновидности симптомов, характеризующих состояние стресса аккультурации:

– Психофизиологическое реагирование – напряженность, ведущая к утомляемости (часто называется культурная утомляемость); переживания из-за потери общения с близкими друзьями и привычного статуса (тревожность, депрессия, печаль, вина, гнев); чувство отвержения новым окружением; дискомфорт вследствие осознания различий между исходной и новой культурами; ощущения бессилия, потери, лишения, неполноценности от неспособности совладать с новой средой;

– Социокультурное реагирование – отвержение представителей новой культуры; неадекватное поведение и образ мыслей; путаница в ролях и ролевых ожиданиях и ценностных ориентациях; проблема социальной идентичности (Уорд, 2005).

С. Бочнер видит тесную взаимосвязь между аффективными, поведенческими и когнитивными составляющими стресса аккультурации: то, что мы чувствуем, оказывает влияние на то, что мы делаем и думаем, и так далее. По мнению исследователя, с точки зрения социального научения стресс аккультурации – это негативная реакция, в то время как кросс-культурная адаптация – позитивный отклик; с точки зрения эмоциональных реакций – это ретроспективная оценка межкультурного опыта, т.е. как неприятных, так и вполне удовлетворительных поведенческих эпизодов, а основная функция когнитивных процессов – рационализация эмоционального опыта (Bochner, 2003).

Центральным эмоциональным проявлением стресса аккультурации, свидетельствующим о нарушении психической адаптации, все авторы считают состояние повышения тревожности (Oberg, 1960; Adler, 1972, 1975; Гриценко, 2001; Солдатова, 2002; Gudykunst, 2002 и др.).

Согласно П. Адлеру, культурный шок вообще является формой тревожности, возникающей в результате утраты привычного восприятия и понимания знаков и символов социального взаимодействия. Индивид, пребывающий в состоянии культурного шока, рефлексирует свое состояние через ряд защитных механизмов, таких как вытеснение, регрессия, изоляция и отрицание. Эти защитные стратегии проявляются в базовом ощущении отсутствия безопасности, выражающемся в переживании одиночества, гнева, фрустрации и сомнения в собственной компетентности. Индивид теряет привычные ориентиры в понимании окружающей реальности, чувствует себя потерянным, испуганным и отчужденным от хорошо знакомого порядка вещей (Adler, 1972).

В. Гудикунст считает тревожность, проявляющуюся в условиях чужой культуры, эмоциональным эквивалентом неопределенности и объясняет, что она вызвана генерализованным чувством нарушения равновесия, связанным с ожиданием негативных последствий контакта с представителями местного населения. Тревожность как проявление стресса аккультурации имеет две стороны: атрибутивная неопределенность относится к объяснению причин социальных проявлений, а прогностическая неопределенность говорит о неспособности прогнозировать отношения, чувства, верования, ценности и поведение местного населения (Gudykunst, 2002).

Специальность 19.00.01 – Общая психология, психология личности,

кандидата психологических наук

Москва – 2010

Работа выполнена на кафедре психологии и педагогической антропологии

государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Московский государственный лингвистический университет»

Научный руководитель – кандидат психологических наук, доцент

Блинникова Ирина Владимировна

Официальные оппоненты: доктор психологических наук, профессор

Сухарев Александр Васильевич
кандидат психологических наук, доцент Арестова Ольга Николаевна

Ведущая организация – Учреждение Российской академии образования

Психологический институт РАО

Защита диссертации состоится «23» декабря 2010 г. в 12 час. на заседании диссертационного совета Д.002.016.02 при Учреждении Российской академии наук Институте психологии РАН по адресу: 129366, Москва, ул. Ярославская, д. 13.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Учреждения Российской академии наук Институт психологии РАН

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат психологических наук Савченко Т.Н.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Рост телекоммуникационной активности, глобализация экономики, взаимопроникновение национальных и этнических культур неуклонно ведут к интенсификации международных контактов, высокой мобильности населения и активизации миграционных процессов, что делает чрезвычайно актуальными вопросы адаптации человека к инокультурной среде. Поскольку первичной реакцией на внешние ситуации, предваряющей когнитивную оценку и поведение, являются эмоциональные состояния, изучение их развития, динамики протекания и изменения в условиях кросс-культурной адаптации приобретает сегодня особую значимость.

Для описания эмоционального состояния, сопровождающего адаптацию человека в инокультурной среде, используют понятия «стресс аккультурации» и «культурный шок», под которыми понимают всю совокупность психосоматических симптомов и эмоциональных состояний, проявляющихся в условиях адаптации к новой культуре, когда пропадают знакомые ориентиры и теряют смысл привычные символы (Oberg, 1960; Berry, Annis, 1974). Исследованием проблем стресса аккультурации занимаются К.Оберг, Дж.Берри, С.Бочнер, А.Фернхем, К.Уорд, Г.Триандис, Н.М.Лебедева, Г.У.Солдатова, Т.Г.Стефаненко и многие другие авторы. В нашей стране вопросы кросс-культурной адаптации в основном рассматриваются с позиций межэтнического и межкультурного взаимодействия, социальных трансформаций, изменения идентичности и социокультурного научения, а стрессовые реакции, возникающие при смене культурного контекста, преимущественно анализируется с точки зрения факторов, облегчающих или отягощающих процесс адаптации. Во многих случаях исследователи связывают их с предшествующим травматическим опытом вынужденных переселенцев и беженцев, отодвигая на второй план феномен стресса аккультурации как психического явления и эмоционального состояния, которому подвержены все категории мигрантов (Гриценко, 2000, 2001, 2005; Клыгина, 2004; Павловец, 2002; Солдатова, 1998, 2001, 2002; Хухлаев, 2001 и др.). При всей социальной значимости такого подхода эмоциональная структура и динамика стресса аккультурации как психического явления, на наш взгляд, исследованы явно недостаточно.

В данной работе вопросы стресса аккультурации анализируются через призму эмоциональных состояний и их динамику в процессе адаптации к инокультурной среде. В контексте нашего исследования под стрессом аккультурации мы понимаем общий адапатационный синдром, развивающийся как сложная системная реакция на изменение социокультурных условий жизнедеятельности личности. Эмоциональное состояние мы рассматриваем как компонент стрессовой реакции, связанный со специфическим субъективным переживанием, и выявляем критические изменения в эмоциональной структуре стресса и их связь с длительностью миграции, субъективной оценкой культурной дистанции и отношением к принимающей культуре, а также рядом социально-демографических факторов. Анализируются динамические сдвиги в эмоциональных состояниях мигрантов в течение шести месяцев пребывания в инокультурной среде. Эмоциональная динамика стресса аккультурации исследуется на примере внешне благополучной категории населения – временно проживающих в России представителей экономически развитых стран с добровольной мотивацией к переезду, четкими целями и конкретными планами, обладающих достаточно высоким материальным и социальным статусом. По сравнению с вынужденными мигрантами их адаптация, как правило, реже осложнена предшествующим травматическим опытом, пост-травматическим стрессовым расстройством, неопределенностью статуса, материальными проблемами, негативным отношением со стороны местного населения. Наш интерес к данной категории адаптантов вызван стремлением выявить сущностные характеристики и эмоциональную динамику стресса аккультурации без учета дополнительного воздействия других негативных факторов.

Объект исследования – эмоциональные состояния, развивающиеся в условиях кросс-культурной адаптации.

Предмет исследования – структура и динамика эмоциональных состояний в процессе кросс-культурной адаптации у представителей англоязычных стран, временно проживающих в России.

Цели исследования: выявление характера и динамики эмоциональных состояний, а также их обусловленности внутренними и внешними факторами, в условиях кросс-культурной адаптации временно проживающих в России представителей англоязычных стран.

В соответствии с объектом, предметом и целью исследования была сформулирована основная гипотеза исследования :

Кросс-культурная адаптация временных мигрантов сопровождается развитием стресса аккультурации, проявляющегося в виде сложного динамического комплекса эмоциональных состояний, структура и характер изменений которого обусловлены а) субъективной оценкой степени сходства между исходной и принимающей культурами и б) индивидуально-психологическими особенностями адаптантов.

Эмпирические гипотезы исследования:

1. В процессе психологической адаптации к инокультурной среде можно выделить ряд этапов, каждый из которых отличается особым характером, структурой и динамикой эмоциональных состояний.

2. Интенсивность и динамика стресса аккультурации определяются оценкой сход-ства между культурой постоянного проживания и принимающей культурой.

3. Характер, структура и динамика эмоциональных состояний в процессе кросс-культурной адаптации зависят от мотивов временной миграции и ожиданий, связанных с этим событием .

4. Социально-демографические характеристики и индивидуально-психологические особенности временных мигрантов оказывают существенное влияние на формирование эмоциональных состояний в процессе кросс-культурной адаптации.

Задачи исследования :

1. На основании анализа научных источников изучить исследовательские подходы к проблеме эмоциональных состояний в условиях длительного процесса кросс-культурной адаптации.

2. Провести предварительный анализ проблем кросс-культурной адаптации в России представителей англоязычных стран через а) оценку сходства между англоязычными странами и Россией и б) контент-анализ собранных с помощью интернет-форумов высказываний данной категории мигрантов об опыте их проживания в России.

3. Составить анкету для сбора социально-демографических данных, выяснения установок и уточнения факторов, способствующих и препятствующих адаптации в России представителей англоязычных стран, и провести анкетирование и двухэтапную (с интервалом в 6 месяцев) диагностику эмоциональных состояний и личностных свойств адаптантов из англоязычных стран с разным по длительности опытом проживания в России.

4. Оценить интенсивность и характер эмоциональных состояний респондентов и сравнить их с нормами, существующими для англоязычных стран.

5. Выявить зависимость интенсивности эмоциональных состояний от срока пребывания в России и определить специфику их структуры и динамики на разных стадиях адаптации путем а) сравнения эмоциональных показателей подгрупп респондентов с разной длительностью пребывания в России, б) анализа взаимных корреляций эмоций на разных этапах адаптации и в) анализа сдвигов в эмоциональных состояниях респондентов, произошедших за шесть месяцев.

6. Выявить взаимосвязи характера и динамики эмоциональных состояний с а) субъективной оценкой сходства между исходной и принимающей культурами; б) мотивационными установками и ожиданиями, связанными с переездом; в) социально-демографическими факторами (пол, возраст, социальный статус, предшествующий опыт долговременной миграции) и г) личностными свойствами респондентов (личностная тревожность, личностное любопытство, личностный гнев, личностная депрессия, экстраверсия, открытость новому опыту, дружелюбие, сознательность, нейротизм, экстернальный локус контроля).

Методологической базой исследования послужили фундаментальные положения отечественной психологии о причинной обусловленности психических явлений и их динамичности (принцип детерминизма, принцип социокультурной обусловленности, принцип развития – Л.С.Выготский, А.Н.Леонтьев, С.Л.Рубинштейн), личностный принцип (А.Г.Асмолов, А.Н.Леонтьев, А.В.Петровский), системный подход (Б.Ф.Ломов, Б.Г.Ананьев, В.А.Барабанщиков). Теоретическую основу составили принципы и положения концепции психических состояний (В. Н. Мясищев; Н. Д. Левитов; А. О. Прохоров; Е. П. Ильин и др.); парадигма состояние – устойчивая черта личности (К. Изард; Ч. Спилбергер); теория дифференциальных эмоций (К. Изард); теория стресса (В. А. Бодров, А. Б. Леонова, Р. Лазарус и др.); концепции культурного шока и стресса аккультурации, стадиальная концепция стресса аккультурации (К. Оберг, С.Лисгаард, Дж. Берри).

Методы исследования включали теоретический по анализируемой проблеме; анкетирование; двукратный опрос с применением комплекса стандартизированных психодиагностических для оценки актуальных эмоциональных состояний и устойчивых личностных черт, состоящего из четырех опросников («Шкала ситуативных и личностных свойств STPI» Ч.Спилбергера, «Шкала дифференциальных эмоций DES-IV» К. Изарда; опросник «Большая пятерка личностных свойств» и «Опросник локуса контроля»); методы и процедуры многомерной статистической обработки данных по сравнительному и корреляционному плану.

Достоверность и научная обоснованность результатов исследования определяются опорой на теоретические и методологические положения отечественной и зарубежной психологии, объемом изученной научной литературы, объемом и однородностью выборки эмпирического исследования, применением хорошо зарекомендовавших себя в исследовательской практике стандартизированных психодиагностических методик, адекватных поставленной цели и выдвинутой гипотезе, применением методов математической обработки данных.

Научная новизна состоит в следующем:

– Впервые предложен и реализован подход к исследованию стресса аккультурации через анализ пролонгированных динамических изменений эмоциональных состояний личности на разных этапах адаптации к инокультурной среде.

– Исследование стресса аккультурации впервые проводилось на выборке представителей англоязычных стран, временно проживающих в России; выявлены основные причины и содержание негативных и позитивных переживаний этой категории временных мигрантов;

– Получены оригинальные данные, раскрывающие характер изменений интенсивности и структуры эмоциональных состояний мигрантов в зависимости от срока пребывания в инокультурной среде, отношения к принимающей культуре и субъективной оценки отношения местных жителей к иностранцам.

– Уточнены представления о взаимовлиянии характера и интенсивности переживания эмоциональных состояний с рядом социально-демографических факторов, личностных свойств и мотивационных диспозиций адаптантов.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в развитии системных представлений об эмоциональных состояниях человека в условиях длительного процесса кросс-культурной адаптации: выявлении причин и содержания негативных и позитивных переживаний, определяющих стресс аккультурации у англоязычных временных мигрантов, проживающих в России; установлении специфической структуры эмоциональных состояний на разных этапах кросс-культурной адаптации; уточнении представлений о факторах, способствующих и препятствующих кросс-культурной адаптации.

Практическая ценность исследования состоит в возможности применения его результатов при разработке и проведении индивидуальных и групповых программ поддержки лиц, проживающих в инокультурной среде. Учет эмоциональной специфики каждой стадии кросс-культурной адаптации позволяет более точно определить цели и задачи тренингов кросс-культурной коммуникации, а в случае обращения за психологической помощью в целях облегчения процесса адаптации – скорректировать направленность психологических консультаций и характер психотерапевтических интервенций для поддержания психического здоровья и эмоционального благополучия адаптантов. Материалы исследования используются при подготовке и проведении лекционных и семинарских занятиях для слушателей курсов «Педагогическая антропология», «Психология» и «Этнопсихология», спецкурса «Психологические технологии работы по межкультурной коммуникации и адаптации» в Московском государственном лингвистическом университете, курса «Деловой английский язык» в Корпоративном университете АФК «Система».

Апробация работы. Результаты и выводы исследования обсуждались на заседаниях кафедры психологии и педагогической антропологии Московского государственного лингвистического университета; на заседаниях лаборатории познавательных процессов и математической психологии Института психологии РАН; на конференции «Психологическая наука и практика» (Москва, 2007); на международной научной конференция «Теоретические проблемы этнической и кросс-культурной психологии» (Смоленск, 2008 и 2010); на конференции «Проблемы управления психоэмоциональным состоянием человека» (Астрахань, 2008); на международной конференции «Психология общения XXI век: 10 лет развития» (Москва, 2009).

Положения, выносимые на защиту:

1) Кросс-культурная адаптация сопровождается развитием стресса аккультурации, проявляющегося в виде сложного динамического комплекса эмоциональных состояний, структура и характер изменений которого меняется в зависимости от срока пребывания в инокультурной среде. На ранних стадиях адаптации доминируют эмоции позитивного комплекса, впоследствии сменяющиеся астеничными тревожно-депрессивными состояниями; на более поздних стадиях адаптации интенсивнее проявляются умеренно выраженные стеничные эмоции агрессивного комплекса, свидетельствующие о повышении адаптивной активности и переходе к фазе стабилизации.

2) Субъективная оценка временными мигрантами степени различия между исходной и принимающей культурами непосредственно не влияет на характер, интенсивность и динамику эмоциональных состояний, но опосредуется отношением адаптантов к ряду аспектов культуры страны пребывания и субъективной оценкой отношения местных жителей к иностранцам.

3) В структуре аспектов проживания в России, отмечаемых и оцениваемых представителями англоязычных стран, наибольшее негативное отношение вызывают такие особенности характера и поведения местного населения как « национализм», «отсутствие политкорректности по отношению к меньшинствам», «покровительственное отношение мужчин к женщинам», «неискренность», «леность», «неприветливость», «неотзывчивость», «безынициативность», «допущение телесного контакта с незнакомыми», «пристальный взгляд», «отсутствие улыбки», «мрачный вид», «курение в общественных местах» , а также ряд компонентов системы регулирования общественной жизни в нашей стране («отсутствие ясности и прозрачности принципов управления», «солидарность власти и бизнес-элиты», «поляризация общества на богатых и бедных», «засилье бюрократии и взяточничества», «неэтичные действия милиции», «неуважение граждан к законам» ).

4) Интенсивность негативных эмоциональных состояний при кросс-культурной адаптации временных мигрантов ниже у лиц зрелого возраста и с более высоким социально-экономическим статусом.

5) Наибольшее влияние на устойчивые эмоциональные состояния временных мигрантов оказывают такие личностные черты, как личностная тревожность, личностная депрессия и нейротизм, затрудняющие кросс-культурную адаптацию, и личностное любопытство, открытость новому опыту, экстраверсия и дружелюбие, способствующие адаптации.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка и приложений, в которых содержатся опросные и психодиагностические методики, нормативы, таблицы описательной статистики, результаты статистических расчетов, таблицы с результатами контент-анализа. Библиографический список состоит из 160 наименования, из них 73 источника на английском языке. Основное содержание работы изложено на 166 страницах; в тексте диссертации содержится 19 рисунков и 8 таблиц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обоснована актуальность темы научной работы, указана степень ее разработанности, обозначены объект и предмет исследования, определены его цель, гипотезы и задачи, раскрыты элементы научной новизны, теоретическая и практическая значимость работы, указана теоретическая и методологическая база, сформулированы основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе представлен обзор литературы по проблеме эмоциональных состояний и адаптации к новому культурному контексту в условиях миграции. Глава содержит четыре раздела и резюме.

В первом разделе рассматривается проблема психических состояний , понимаемых как целостная системная реакция на внешние и внутренние воздействия, протекающая на уровне и организма, и личности, и направленная на сохранение целостности организма и обеспечение его жизнедеятельности в конкретных условиях обитания (Мясищев, 1932; Левитов, 1964; Сосновикова, 1975; Прохоров, 1994; Ильин, 2005 и др.). Подчеркивается, что особую роль в психической жизни человека играют эмоциональные состояния , которые описываются как эмоциональная сторона психических состояний, эмоциональный тонус, или фон, на котором развивается психическая и практическая деятельность человека (Ильин, 2010). Отмечается, что основная функция психических состояний человека состоит в адаптации к внешним и внутренним изменениям (Гримак, 1989; Ильин, 2005; Изард, 2007). Рассматриваются компоненты адаптивности и конструктивной мотивации к изменению ситуации ряда дифференциальных эмоций, включая традиционно признаваемые деструктивными страх и гнев, которые выполняют мобилизующую функцию и тем самым полезны для человека.

Во втором разделе анализируется эмоциональная составляющая стресса , под которым понимается внутреннее психическое состояние напряжения и возбуждения, включающее эмоциональные переживания, оборонительные реакции и процессы преодоления, происходящие в человеке (Бодров, 2000). Подчеркивается близость понятий стресс и эмоции ; при этом особое внимание уделяется концепции Р. Лазаруса, рассматривающего стресс, эмоции и стратегии совладания как единое целое и видящего роль эмоций в обеспечении оценки ситуации и определении адаптационной стратегии (Lazarus, 1999).

В третьем разделе анализируется состояние личности при адаптации к смене культурной среды в результате миграции. Утверждается, что смена культурного контекста в условиях миграции является одним из наиболее глобальных жизненных изменений, оказывающим глубокое влияние на психику человека, что связано с определяющей ролью культуры в формировании личности. Приводится ряд определений культуры, в которых акцент делается на такие психологические аспекты, как адаптация, защита, восприятие, искажение, интерпретация действительности (Налчаджян, 2000; Matsumoto, Yoo, Fontainee, 2009; Ким, 2005; Triandis, 2002 и др.). Описывается несколько классификаций национальных и этнических культур, основанием для которых авторы выбрали различные социально-психологические принципы организации жизнедеятельности людей: деление культур на полиактивные, моноактивные и реактивные у Р. Льюиса (Lewis, 1996); противопоставление высоко- и низкоконтекстуальных культуры у Э. Холла (см. Gannon, Pillai, 2009); шкалы дистанции власти, избегания неопределенности, индивидуализма, маскулинности и долгосрочности ориентации Г. Хофстеде (Hofstede, 2009).

Обсуждается ряд терминов, используемых для описания характера взаимодействия человека с инокультурной средой (аккультурация , психологическая аккультурация, приспособление, адаптация ) и обосновывается предпочтение понятия кросс-культурная адаптация для обозначения как процесса активного взаимодействия индивида с инокультурной средой, сопровождающегося стрессовыми реакциями, вызванными влиянием принимающей культуры, так и результата этого процесса, когда индивид вновь возвращается к приемлемому уровню психологического и функционального благополучия (Kim , Gudykunst , 1988; Ward, Kennedy, 1993a; Kim, 2004; Ward, Fischer, 2008; Van Oudenhoven, Long, Yan, 2009; Брунова-Калисецкая, 2005).

Анализируются некоторые теоретические подходы к проблеме кросс-культурной адаптации, среди которых особое внимание уделяется аффективной парадигме, где перемещение в чужую культуру понимается как ряд жизненных изменений, вызывающих стресс, преодоление которого требует мобилизации адаптивных ресурсов (Oberg, 1960; Berry, Annis, 1974; Уорд, 2005 и др.). Используемые рядом авторов понятия культурный шок и стресс аккультурации обозначают сбой в нормальной работе привычных сенсорных, символических, вербальных и невербальных систем психики человека, происходящий под влиянием новых условий при вхождение в другую культуру, проявляющийся в повышении тревожности, часто сопровождающемся развитием широкого диапазона эмоций негативного плана (Oberg, 1960; Berry, Annis, 1974; Солдатова, 2001; Гриценко, 2001 и др.). Стадиальный подход к стрессу аккультурации подразумевает выделение ряда этапов адаптации (Adler, 1975; Furnham, Bochner, 1986 и др.). Большинство авторов первую стадию называют медовым месяцем и связывают с приподнятым настроением и чувством восхищения культурными различиями, затем говорят о стадии развития негативных состояний, переходящей в кризисную фазу, когда стресс аккультурации достигает максимальной интенсивности, которая впоследствии сменяется стадией адаптации и восстановления. Общая продолжительность адаптации может составлять от нескольких месяцев до 4–5 лет в зависимости от личностных характеристик мигрантов и особенностей исходной и принимающей культур (Oberg, 1960; Furnham, Bochner, 1986; Pedersen, 1994; Стефаненко, 1999; Sussman, 2002).

В четвертом разделе рассматриваются факторы, оказывающие влияние на успешность и динамику адаптации к инокультурной среде. Общекультурные факторы связаны с социальными, политическими, демографическими и географическими характеристиками взаимодействующих культур, определяющими культурную дистанцию между ними (Furnham, Bochner, 1986; Nippoda, 2001; Стефаненко, 1999 и др.). Культурная дистанция может оцениваться на групповом (объективном) и индивидуальном (субъективном) уровнях (Babiker et al., 1980; Hofstede, 2009; Suanet, Van de Vijver, 2009). Приводятся эмпирические данные, свидетельствующие о том, что важными индивидуальными социально-демографическими факторами являются возраст, пол, статус, образование и предшествующий опыт: легче адаптируются переселенцы молодого возраста, мужского пола, с высоким статусом, высшим образованием, обладающие кросс-культурным опытом (Стефаненко, 1999; Гриценко, 2001 и др.). Обсуждаются исследования по проблеме личностных факторов адаптации, выявивших позитивную роль толерантности, когнитивной сложности, гибкости, интернального локуса контроля, низкого уровня тревожности, общительности, сознательности, самоэффективности, самоконтроля и др. (Furnham, Bochner, 1986; Seipel, 1988; Ward, Kennedy, 1993b; Seipel, 1998; Стефаненко, 1999; Мнацаканян, 2004; Constantine, Okazaki, 2004; Уорд, 2005; Wei, Heppner et al., 2007; Eustace, 2007 и др.). Описывается ряд подходов к объяснению индивидуальных стратегий адаптации и саморегуляции – их авторы в основном разделяют стратегии, ориентированные на активные действия, и стратегии, направленные на изменение собственного восприятия (Shönpflug, 2002; Cross, 1995; Хартманн, 2002; Налчаджян, 2000; Моросанова, 2002; Ward, Kennedy, 2001; Берри, 2001).

В пятом разделе подводятся итоги теоретического обзора, выделяются подходы, в соответствии с которыми планировалось эмпирическое исследование динамики эмоциональных состояний кросс-культурой адаптации, обосновываются принципы и уточняются задачи исследования.
Во второй главе , состоящей из четырех разделов, описаны результаты подготовительного этапа эмпирического исследования. В первом разделе описывается категория мигрантов, выбранная нами в качестве объекта исследования – представителях англоязычных стран, временно проживающих в России. Приводятся результаты опроса в интернет-форуме сайта www .expat.ru, показавшего, что значительная часть иностранцев, прибывающих в Россию из западных стран, представлена выходцами из англоязычных стран, являющихся сотрудниками транснациональных корпораций и квалифицированными управленцами, привлекаемыми российскими компаниями для развития своего бизнеса, а также преподавателями, преимущественно английского языка.

Во втором разделе анализируется объективная культурная дистанция между Россией и англоязычными странами. На основании эмпирических данных Г.Хофстеде (www . geert - hofstede . com ) и результатов исследований ряда отечественных авторов (Латова, Латов, 2001; Волкогонова, Татаренко, 2001 Володарская, Логвинова, 2005) делается вывод о противоположной ориентации России и англоязычных стран по шкалам индивидуализма/коллективизма, маскулинности/фемининности, дистанции по отношению к власти, избеганию неопределенности. На основании этнографических и этнопсихологических описаний народов Великобритании, США и России проводится сравнение особенностей национального характера и менталитета жителей этих трех стран по таким категориям, как специфика мышления, личностные черты, поведение в общественных местах, манера разговора, мимика и эмоциональная выразительность, использование юмора, общение и межличностные отношения, деловая культура и принятие решений, патриотизм и отношение к традициям (Hewitt, 1996; Lewis, 1999; Нежурина-Кузничная, 2004; Моул, 2006; Фокс, 2008). Делается вывод, что значительные различия в культурно-ценностной ориентации англоязычных стран и России и в национальных характере и менталитетах их жителей осложняют кросс-культурную адаптацию англоязычных иностранцев в нашей стране. Отмечается, с другой стороны, что выявленное в результате социологического опроса в целом доброжелательное отношение жителей России к иностранцам из США и Западной Европы (Леонова, 2004) является позитивным фактором для их адаптации.

В третьем разделе описываются результаты контент-анализа 400 высказываний западных иностранцев о том, что им нравится и что не нравится в их жизни в России. Высказывания, собранные на подготовительном этапе исследования, проанализированы для выявления содержательного аспекта проблем жителей англоязычных стран при адаптации к жизни в России. Результаты контент-анализа приведены в Табл.1.

Наибольшее количество суммарных оценок (как позитивных, так и негативных) относится к макроуровню окружения личности, т.е. преобладают суждения о принимающей стране и культуре в целом, а сферы, связанные с ежедневной деятельностью и непосредственным взаимодействием, по количеству откликов отступают на второй план, хотя и с минимальным отрывом. Это интерпретируется как свидетельство значимости кросс-культурной адаптации для респондентов – адаптация идет именно к смене культурного контекста, а не только к изменению жизненной ситуации в целом. На втором месте по количеству оценок оказалась сфера межличностного взаимодействия и общения, опередившая такие области, как быт, работа и личностный рост. Делается вывод, что именно социальная опора и поддержка, стремление к новым дружеским связям и наличие друзей как среди местных жителей, так и среди соотечественников является важнейшим фактором позитивного отношения к новой культуре. С учетом специфики выборки можно говорить о том, что фактор социальной поддержки важен и для представителей западных индивидуалистских культур, несмотря на общепринятое мнение о преобладание в этих культурах таких ценностей, как успех, уверенность, внешняя независимость, обеспечиваемая финансовой выгодой и карьерным ростом, и внутренняя независимость, проявляющаяся в стремлении испытать и лучше узнать себя.

Аспекты жизни в России, названные и прокомментированные респондентами;

курсивом выделены категории, получившие наибольшее кол-во негативных отзывов

Наряду с «поступенчатой» схемой аккультурации, в основе которой лежит идея линейнонаправленного поступательного развития, когда различные фазы встречаются и преодолеваются только один раз, существует также представление о спиралевидном адаптационном процессе как модели «адаптивной трансформации» (Kim1988). Спираль, говоря метафорически, движется вверх, символизируя с каждым витком новое качество в межкультурном приспособлении. При этом общее движение состоит из многократно повторяющихся горизонтальных витков влево (стресс, негативные переживания) и вправо (позитивные эмоции). В этой модели отрицательные и положительные моменты не закреплены за каким-то определенным этапом аккультурации. Они не преодолеваются раз и навсегда, а имеют тенденцию к повторению в режиме чередования: то преобладает чувство потерянности и неудовлетворённости, то ощущение «вживания» и комфортного самочувствия. Поскольку спираль слегка наклонена вправо, то по мере продвижения вверх интенсивность стресса уменьшается, а адаптация усиливается.

Однако чаще всего проблемы, которые возникают в ходе освоения чужой культуры, рассматриваются исследователями в контексте модели «кривой межкультурной адаптации» (Gullahorn/Gullahorn1963). Данная концепция, включая все уже названные фазы приспособления к новому окружению, представляет течение или ход аккультурации в видеW- образной диаграммы, передающей реакцию личности на незнакомую действительность. При этом модель волнообразной линии учитывает также период реадаптации, когда успешно адаптировавшиеся в новом культурном пространстве визитёры, возвращаясь на родину, часто испытывают «шок возвращения».

медовый месяц

частичная адаптация

восстановление

стресс аккультурации реадаптация

Кризисная точка процесса аккультурации или пик негативного опыта, наступившего от столкновения с новой культурой (во всех перечисленных моделях - это вторая фаза), обозначается в специальной литературе термином «культурный шок », реже «шок перехода», «культурная утомляемость», «стресс аккультурации», а также «коммуникативный шок». Не следует отождествлять это явление с шоком в общем понимании слова как резкую неожиданную реакцию на проявление экстремальных факторов. Культурный шок наступает в результате длительного, не явно выраженного стрессогенного воздействия новой культурной среды на личность. Культурный шок ─ это шок от нового. Гипотеза культурного шока основана на том, что опыт новой культуры является неприятным или шоковым частью потому, что он неожидан, а частью потому, что он может привести к негативной оценке собственной культуры.

Проявляться состояние «шока» может по-разному: в общей тревожности, бессоннице, депрессии, преувеличенном внимании к бытовым повседневным вещам, в приступах апатии или агрессивности. Его интенсивность и длительность зависят, как отмечается в разных источниках, от личностных качеств индивида (например, экстраверт адаптируется легче, чем интраверт), ситуативных факторов, степени различий между контактирующими культурами, от предварительной подготовки к пребыванию в другой стране.

В контексте первых разработок теории межкультурной адаптации (60-70 годы) «культурный шок» рассматривался только с негативной стороны как болезненное состояние человека. Позднее (с 80-х годов) клинический акцент сменился на позитивный подход, суть которого в восприятии шока аккультурации не как неизбежного зла, а как источника для личностного роста, расширения ценностной и поведенческой палитры и повышения способности к адаптации в новых ситуациях. Согласно позитивной концепции, «культурный шок» должен оцениваться как нормальная реакция, как часть обычного процесса аккультурации. Более того, пережившие культурный стресс в дальнейшем эффективнее взаимодействуют с новым окружением, чем те, кто, казалось бы, избежал этого состояния.

По аналогии с «культурным шоком» в некоторых публикациях анализируется лингвистический шок . В этом случае речь идёт о сиюминутной, кратковременной реакции на языковое явление, вызывающее у одного из партнёров по межкультурному общению удивление, смущение и даже смех. Коммуникация между представителями двух или более культур осуществляется всегда либо на языке одного из коммуникантов, либо на языке-посреднике (linquafranсa). В этом случае эффект неадекватного восприятия языкового факта возникает всякий раз, когда нейтральное по значению слово иностранного языка омонимично слову родного языка, имеющему другое (например, неприличное или комическое) значение.

Способность к адаптации рассматривается исследователями как одна из составляющих межкультурной компетентности личности. Под этим понимается комплекс социальных навыков и способностей, при помощи которых человек успешно осуществляет общение с партнёрами из других культур, как в бытовом, так и профессиональном контексте. В работах, посвящённых этому аспекту, на основе эмпирических данных выделяются некоторые факторы, способствующие или затрудняющие процесс аккультурации. К чертам характера, облегчающим приспособление к новым культурным условиям относят: терпимость к (неоднозначным) межкультурным ситуациям, открытость, экстравертность, способность к эмпатии, любознательность, самокритичность. Негативно влияют на адаптацию негибкость характера (ригидность), несамостоятельность, преклонение перед авторитетами.

Результаты некоторых исследований свидетельствуют также о том, что чем легче и успешнее человек проходит стадию аккультурации, тем лучше его достижения в профессиональной сфере.

Межкультурное обучение, направленное на формирование межкультурной компетентности, считается одним из главных способов подготовки к встрече с чужой культурой.

В заключение подчеркнём, что в основе межкультурной адаптации лежит коммуникативный процесс. Также как собственная культура познаётся в процессе инкультурации через взаимодействие с членами своего культурного окружения, конструктивное освоение новой действительности происходит в результате активного общения с носителями чужой культуры.

1. Введение

2. Понятие культурного шока

3. Аспекты культурного шока

4. Этапы кросскультурной адаптации

5. Способы преодоления культурного шока

6. Список литературы

Введение

С древнейших времен войны и стихийные бедствия, поиски счастья и любознательность заставляют людей перемещаться по планете. Многие из них – переселенцы – покидают родные места навсегда. Визитеры (дипломаты, шпионы, миссионеры, деловые люди и студенты) длительное время живут в чужой культуре. Туристы, а также участники научных конференций и т.п. оказываются в непривычном окружении на непродолжительное время.

Не следует думать, что само по себе установление непосредственных контактов между представителями разных стран и народов приводит к более открытым и доверительным отношениям между ними. Все мигранты в той или иной мере сталкиваются с трудностями при взаимодействии с местными жителями, поведение которых они не способны предсказать. Обычаи страны пребывания часто кажутся им загадочными, а люди – странными. Было бы крайним упрощением считать, что негативные стереотипы могут быть разрушены директивными указаниями, а знакомство с непривычными образом жизни, обычаями и традициями не вызовет неприятия. Увеличение межличностного общения может привести и к усилению предубеждений. Поэтому очень важно определить, при каких условиях общение между представителями разных стран и народов оказывается наименее травмирующим и порождает доверие.

При самых благоприятных условиях контакта, например при постоянном взаимодействии, совместной деятельности, частых и глубоких контактах, относительно равном статусе, отсутствии явных различительных признаков, у переселенца или визитера могут возникнуть сложности и напряженность при общении с представителями страны пребывания. Очень часто мигрантов охватывает тоска по родине – ностальгия. Как отмечал немецкий философ и психиатр К.Ясперс (1883–1969), чувства тоски по родине знакомы людям с глубокой древности:

«Ими мучается Одиссей и, несмотря на внешнее благополучие, гоним по свету в поисках Итаки. В Греции, в особенности в Афинах, ссылка считалась самым большим наказанием. Овидий нашел позднее много слов для жалоб на свою тоску по Риму... Изгнанные евреи плакали у вод Бабилона, вспоминая Сион».

Боль разлуки с родиной ощущают и современные переселенцы. По данным социологического опроса очень многих из эмигрантов «четвертой волны», т.е. тех. кто выехал из бывшего СССР в последние годы, мучает ностальгия: в Канаде – 69%, в США – 72%, в Израиле – 87%

Поэтому большое значение приобретает изучение межкультурной адаптации, в широком смысле понимаемой как сложный процесс, благодаря которому человек достигает соответствия (совместимости) с новой культурной средой, а также результат этого процесса.

Понятие культурного шока

Культурный шок - первоначальная реакция индивидуального или группового сознания на столкновение индивида или группы с инокультурной реальностью.

Понятие культурный шок ввел в научный обиход американский антрополог Ф.Боас (создал в 20-е годы в США школу культур, идей которой разделяли многие исследователи. Основатель этнолингвистики.

Исследование культур привело его к выводу о том, что нельзя без сложных фактологических данных делать выводы об открытии общих законов развития). Данное понятие характеризовало конфликт старых и новых культурных норм и ориентации: старых, присущих индивиду как представителю того общества, которое он покинул, и новых, т.е. представляющих то общество, в которое он прибыл.

Культурный шок рассматривался как конфликт двух культур на уровне индивидуального сознания.

Культурный шок - чувство смущения и отчуждения, часто испытываемое теми, кто неожиданно подвергается действию культуры и общества.

Трактовка культурного шока может быть различной, все зависит от того, какое определение культуры вы возьмете за основу. Если же принять во внимание книгу Кребера и Клакхона «Культура: критический обзор концепций и дефиниций», то обнаружим более 250 определений понятия культуры.

Симптомы культурного шока весьма разнообразны:

ü постоянное беспокойство о качестве пищи, питьевой воды, чистоте посуды, постельного белья,

ü страх перед физическим контактом с другими людьми,

ü общая тревожность,

ü раздражительность,

ü недостаток уверенности в себе,

ü бессонница,

ü чувство изнеможения,

ü злоупотребление алкоголем и наркотиками,

ü психосоматические расстройства,

ü депрессия, попытки самоубийства,

Ощущение потери контроля над ситуацией, собственной некомпетентности и неисполнения ожиданий могут выражаться в приступах гнева, агрессивности и враждебности по отношению к представителям страны пребывания, что отнюдь не способствует гармоничным межличностным отношениям.

Чаще всего культурный шок имеет негативные последствия, но следует обратить внимание и на его позитивную сторону хотя бы для тех индивидов, у кого первоначальный дискомфорт ведет к принятию новых ценностей и моделей поведения и, в конечном счете, важен для саморазвития и личностного роста. Исходя из этого канадский психолог Дж.Берри даже предложил вместо термина «культурный шок» использовать понятие «стресс аккультурации: слово шок ассоциируется только с негативным опытом, а в результате межкультурного контакта возможен и положительный опыт – оценка проблем и их преодоление.

Аспекты культурного шока

Антрополог К.Оберг выделил 6 аспектов культурного шока :

1) напряжение, к которому приводят усилия, требуемые для достижения необходимой психологической адаптации;

2) чувство потери или лишения (друзей, статуса, профессии и собственности);

3) чувство отверженности, представителями новой культуры или отвержения их;

4) сбой в ролях, ролевых ожиданиях, ценностях, чувствах и самоидентификации;

5) неожиданная тревога, даже отвращение и негодование в результате осознания культурных различий;

6)чувство неполноценности от неспособности "совладать" с новой средой.

Этапы кросскультурной адаптации

Антрополог Кафери Оберг, в 1960 году впервые ввел термин культурный шок. Определение было представлено в виде 4-х основных стадий пребывание человека в чужой культуре:

1. Стадия «медового месяца» - первоначальная реакция организма на

сердечный, дружелюбный прием хозяев. Человек очарован, воспринимает все с восхищением и энтузиазмом.

2. Кризис - первые существенные различия в языке, понятиях, ценностях, казалось бы, знакомых символов и знаков, ведут к тому, что у человека появляется ощущение несоответствия, тревоги и гнева.

3. Выздоровление - выход из состояния кризиса осуществляется различными способами, в результате чего, человек осваивает язык и культуру иной страны.

4. Адаптация - человек осваивается в новой культуре, находит свою нишу, начинает работать и получать удовольствие от новой культуры, хотя иногда он чувствует тревогу и напряжение.

Первый этап, называемый «медовым месяцем», характеризуется энтузиазмом, приподнятым настроением и большими надеждами. Действительно, большинство визитеров стремятся учиться или работать за границей. Кроме того, их ждут на новом месте: ответственные за прием люди стараются, чтобы они чувствовали себя «как дома» и даже обеспечивают некоторыми привилегиями.

Но этот этап быстро проходит, а на втором этапе адаптации непривычная окружающая среда начинает оказывать свое негативное воздействие. Например, приезжающие в нашу страну иностранцы сталкиваются с некомфортными с точки зрения европейцев или американцев жилищными условиями, переполненным общественным транспортом, сложной криминальной обстановкой и многими другими проблемами. Кроме подобных внешних обстоятельств, в любой новой для человека культуре на него влияют и психологические факторы: чувства взаимного непонимания с местными жителями и непринятия ими. Все это приводит к разочарованию, замешательству, фрустрации и депрессии. В этот период «чужак» пытается убежать от реальности, общаясь преимущественно с земляками и обмениваясь с ними впечатлениями об «ужасных аборигенах».

На третьем этапе симптомы культурного шока могут достигать критической точки, что проявляется в серьезных болезнях и чувстве полной беспомощности. Не сумевшие успешно адаптироваться в новой среде визитеры-неудачники «выходят из нее» – возвращаются домой раньше положенного срока.

Однако намного чаще визитеры получают социальную поддержку окружения и преодолевают культурные различия – изучают язык, знакомятся с местной культурой. На четвертом этапе депрессия медленно сменяется оптимизмом, ощущением уверенности и удовлетворения. Человек чувствует себя более приспособленным и интегрированным в жизнь общества.

Пятый этап характеризуется полной – или долгосрочной, по терминологии Берри, – адаптацией, которая подразумевает относительно стабильные изменения индивида в ответ на требования среды. В идеале процесс адаптации приводит к взаимному соответствию среды и индивида, и мы можем говорить о его завершении. В случае успешной адаптации ее уровень сопоставим с уровнем адаптации индивида на родине. Однако не следует отождествлять адаптацию в новой культурной среде с простым приспособлением к ней.

Исходя из последней модели супруги Галахори в 1963 г. выделили понятие кривой, похожей на английскую букву U, по которой как бы проходил человек, попадая в чужую культуру, в процессе адаптации.

Радужное представление о инокультуре сменяется депрессией, которая достигая своего пика трансформируется в стадию приспособления. Но продолжая свои исследования, Галахори пришли к выводу, что возвращаясь домой человек испытывает чувства, идентичные процессу приспособления (данное явление часто называют обратным или возвратным шоком). Теперь человек приспосабливается к своей родной культуре. Модель U преобразовалась в модель W.

Многочисленные эмпирические исследования, проведенные в последние годы, ставят под сомнение универсальность U - и W -образных кривых. Действительно, люди, попадая в новую культурную среду, не обязательно проходят через все этапы адаптации и реадаптации.

Ø Во-первых, культурный шок испытывают не все визитеры, хотя бы потому, что некоторые из них – туристы – обычно возвращаются домой до окончания первого этапа.

Ø Во-вторых, пребывание в чужой стране не обязательно начинается с «медового месяца», особенно, если своя и чужая культуры сильно отличаются друг от друга.

Ø В-третьих, многие визитеры не завершают процесса адаптации, так как уезжают, как только начинают ощущать симптомы культурного шока.

Ø В-четвертых, возвращение домой далеко не всегда оказывается травмирующим.

В 1975 г Адлер предложил пятиступенчатую модель, раскрывающую содержание понятия культурный шок:

1. Контакт - будучи изолирован от своей культуры, человек прибывает в состоянии эйфории, не воспринимая отрицательные стороны новой реальности.

2. Дезинтеграция - человек воспринимает, ставшие ощутимыми, различия культур, что погружает его в состояние депрессии.

3. Реинтеграция - на этом этапе происходит отчуждение иной культуры.

4. Автономность - человек приступает к изучению языка и социокультурных реалий чужой страны.

5. Независимость - человек принимает чуждую ему культуру и получает удовольствие от общения с ней.

Степень и состояния, в которых проявляется культурный шок, зависят от индивидуальных особенностей человека, попадающего в иную культуру, по это неизбежно. Культурный шок усугубляется беспокойством, которое является результатом то, что социальные отношения теряют свои привычные знаки и символы.

Третья фаза межкультурного взаимодействия отражает реакцию индивида или группы на результаты культурного шока. В этой фазе формируется реалистическая оценка ситуации, возникает адекватное понимание происходящего, возможность эффективно добиваться поставленных целей. Вполне вероятно и полное отвержение новых культурных феноменов и неизбежного в этом случае отступления, бегства - человек замыкается в себе и в физическом смысле убегает из страны, это ведет к маргинализации значительных слоев населения, росту миграции, «утечки мозгов» и т.д.

Межкультурное взаимодействие и вызываемый им культурный шок носят ситуационный характер. Здесь необходимо отметить, что межкультурные различия по- разному проявляются в формальной и неформальной обстановке.

Это позволяет выделить несколько основных типов реакции на другую культуру и ее представителей. Это;

ü отрицание межкультурных различий;

ü защита собственного культурного превосходства;

ü минимизация различий;

ü принятие возможности и права на существование других культурных миров;

ü адаптация и интеграция к новой культуре.

Любая форма реакции или тип восприятия нельзя рассматривать как однозначную и постоянную величину, которая характеризует позицию индивида. Ситуация определяет разнообразие типов ориентации и поведенческих установок, которые изменяются по мере накопления жизненного опыта и знаний. Это позволяет аргументировать тот факт, что через какое-то время в иной культуре человеку будет все труднее сопротивляться давлению новых фактов, избегать встречи и тесного, эмоционально окрашенного общения с представителями другой культуры. В этом случае отрицание трансформируется в защиту, выраженную достаточно активным и агрессивным поведением. Она базируется на ощущении того, что ценности, обычаи или представители чужой культуры представляют угрозу привычному порядку вещей, мировоззренческим устоям, сложившемуся образу жизни. Данная защитная реакция реализуется в утверждении собственного культурного превосходства. При этом межкультурные различия фиксируются как негативные стереотипы другой культуры, т.е. «мы» - такие хорошие, «они» - полная противоположность.

Другая форма реакции защиты - это переворачивание мировоззренческих, культурных ориентации. Это пример отклоняющегося поведения. Оно очень широко распространено, например, «новые русские» на западе. К этому же типу реакции относится и отказ признать право на сохранение утверждения о самобытности и целостности «культуры большинства» в многонациональном обществе, что наблюдается по отношению к русской культуре.

Существует ряд ситуаций, в которых формирование защитной реакции без вмешательства специалистов не представляется возможным:

1 - наличие физических различий, включая расы, фенотипы и их физические атрибуты;

2- взаимодействие групп иммигрантов и коренного населения, в этом случае, большую роль наряду с индивидуальными особенностями воспринимать и понимать или отторгать другую культуру, играют государственные и общественные институты, закрепляющие те или иные отношения;

3- проблемы, связанные с адаптацией следующей группы лиц - студентов и специалистов, обучающихся и работающих за рубежом, сотрудников международных организаций и иностранных компаний, журналистов, миссионеров.

Каждая ситуации характеризуется определенной моделью поведения и восприятия, которые формируются как непосредственно, в межличностном общении, так и через социальные институты, в том числе политические. Если

рассматривать роль политических институтов, то в этом случае, негативные стереотипы о другой культуре, принижающие ее социокультурные ценности, рационализируются и организуются в целую систему взглядов, и еще больше усугубляют отрицательное отношение к представителям другой культуры.

При этом их насаждают при помощи средств массовой коммуникации, кино- и видео продукции, школьных учебниках (где иная культура представлено теми моментами, которые способствуют созданию отрицательного образа чужой культуры).

Исследование межкультурных различий поможет снизить негативное влияние явления культурного шока, будет способствовать взаимному обогащению культурных фондов различных стран. Сам процесс межкультурного взаимопонимания является сложным и достаточно длительным. Это обуславливает наличие неординарных личных качеств, способности к самопознанию и восприятию культурных особенностей как своей так и чужой культуры. Личности, обладающие такими качествами, выступают в роли посредников между культурными системами, сокращая дистанцию между ними и давая возможность своим соотечественникам ознакомится с наследием другой культуры.__

Итак, пять этапов адаптации формируют U -образную кривую: хорошо, хуже, плохо, лучше, хорошо. Но испытания даже успешно адаптировавшихся визитеров не всегда заканчиваются с возвращением на родину, так как им приходится пройти через период реадаптации, испытать «шок возвращения». В первое время они находятся в приподнятом настроении, рады встрече с родственниками и друзьями, возможности общаться на родном языке и т.п., но затем с удивлением отмечают, что особенности родной культуры воспринимаются ими как непривычные или даже странные. Так, некоторых немецких студентов, обучавшихся в нашей стране в советский период, по возвращении на родину очень раздражало, что немцы скрупулезно соблюдают «порядок», например переходят улицу только на зеленый свет. И лишь постепенно они, как и другие визитеры, полностью приспосабливались к жизни в родной стране. По мнению некоторых исследователей, этапы реадаптации повторяют U -образную кривую, поэтому для всего цикла была предложена концепция W -образной кривой адаптации.

Значительно отличается от описанного выше процесс адаптации переселенцев, ведь им необходимо полностью интегрироваться в культуре – достичь высокого уровня культурной компетентности, полностью включиться в жизнь общества и даже трансформировать социальную идентичность.

В психологии накоплены свидетельства о значительных различиях в протекании процесса межкультурной адаптации и его продолжительности – от нескольких месяцев до 4–5 лет – в зависимости от характеристик визитеров и переселенцев и особенностей своей и чужой для них культур.

Несмотря на совершенствование теории и все более последовательное изучение кросс-культурных перемещений, продолжается достаточно острая полемика об адекватных критериях оценки «кросс-культурного приспособления» (adjustment) или «межкультурной адаптации» (Benson, 1978; Church, 1982; Ward, 1996). Явля­ются ли критериями успешной адаптации хорошие отношения с носителями куль­туры, психологическое благополучие, успешное выполнение своих обязанностей на работе, позитивное отношение к кросс-культурному перемещению или иденти­фикация с местным населением? В литературе об иммигрантах, беженцах и вре­менных поселенцах приводятся различные показатели приспособления, исследо­вания предлагают обширный перечень критериев оценки результатов. Последние включают самосознание и самооценку (Kamal & Maruyama, 1990), расположение духа (Stone Feinstein & Ward, 1990), состояние здоровья (Babiker, Cox & Miller, 1980), беглость речи (Adler, 1975), ощущения признания и одобрения и чувство удовлетворения (Brislin, 1981), характер и интенсивность взаимодействий с мест­ным населением (Sewell & Davidsen, 1961), культурное самосознание (Martin, 1987), усвоение культурно-адекватного поведения (Boclmer, Lin & Mcleod, 1979),

В английском игра слов: Affective, Behavioral, Cognitive - по первым буквам А, В, С (азбука!) аккуль­турации. - Примеч. пауч"ред.

перцепционная зрелость (Yoshikawa, 1988), навыки коммуникации (Ruben, 1976), аккультурационный стресс (Berry, Kim, Minde & Mok, 1987) и успехи в учебе и работе (Black & Gregersen, 1990; Perkins, Perkins, Guglielmino & Reiff, 1977).

Поскольку при описании и определении адаптации исследователи сочетали теоретические и эмпирические подходы, появилось множество разнообразных ана­литических схем. В ходе исследования эффективности межкультурного взаимодей­ствия, проведенного Хаммером, Гудикунстом и Вайзманом (Hammer, Gudykunst & Wiseman, 1978), была разработана трехфакторная модель, учитывающая а) способ­ность к преодолению психологического стресса, б) способность к эффективной коммуникации и в) способность к установлению межличностных отношений. Менденхолл и Оддоу (Mendenhall & Oddou, 1985) рассматривают аффективные, бихевиористские и когнитивные составляющие адаптации, в том числе психоло­гическое благополучие, функциональное взаимодействие с местным населением и принятие соответствующих установок и ценностей. Помимо кросс-культурного взаимопонимания, переменных характеристик контактов, эффективности труда, в экспериментальном исследовании Кили (Kealey, 1989) освещены как позитив­ные, так и негативные результаты миграции - уровень удовлетворенности жиз­нью, а также индикаторы психологического и психосоматического стресса. Блэк и Стефенс (Black & Stephens, 1989) являются сторонниками бихевиористского под­хода и выделяют три аспекта адаптации временного поселенца: общая адаптация (способность справиться с проблемами повседневной жизни), адаптация к взаи­моотношениям (эффективное взаимодействие с местным населением) и адаптация к работе (успешное выполнение профессиональных задач). Некоторые исследова­тели говорят о конкретных видах адаптации, связанных с определенными сфера­ми жизни, например эффективное выполнение работы и получение удовлетворе­ния от нее (Lance & Richardson, 1985), экономическая адаптация (Аусап & Berry, 1994), академическая успеваемость и адаптация к новым условиям обучения (Lese & Robbins, 1994). Все эти модели объединяет признание того, что психологическое благополучие и удовлетворение, как и эффективные взаимоотношения с предста­вителями новой культуры, являются важными составляющими адаптации для тех, кто совершил кросс-культурное перемещение.

Эта тема отражена в работе Уорд и ее коллег, которые утверждают, что в широ­ком смысле адаптацию к новой культуре можно разделить на два вида: психологиче­скую и социально-культурную (Searle & Ward, 1990; Ward & Kennedy, 1992,1993b). В основе психологической адаптации главным образом лежат аффективные реак­ции, связанные с ощущениями благополучия или удовлетворения в процессе кросс-культурного перемещения. Социально-культурная адаптация относится к области поведения и определяет способность «соответствовать» или эффективно взаимодей­ствовать с новым культурным окружением. Одна из находящихся в стадии станов­ления программ исследований показала, что психологическая и социально-культур­ная адаптации концептуально связаны между собой, но различаются в эмпирическом плане. Эти понятия имеют разную теоретическую основу, они прогнозируются раз­ными типами переменных, и сами процессы происходят по-разному.

Психологическая адаптация происходит в условиях стресса и борьбы с ним. Поэтому сильное влияние на ее ход оказывают такие факторы, как перемены

в жизни, особенности личности и социальная поддержка (Searle & Ward, 1990; Ward & Kennedy, 1992). Имеются свидетельства того, что с течением времени уро­вень психологической адаптации подвержен колебаниям, несмотря на то что все проблемы, как правило, максимально обостряются в самом начале кросс-культур­ного перемещения. Рассматривая социально-культурную адаптацию с точки зре­ния научения культуре, можно определить ее как качество и количество связей с местным населением (Ward & Kennedy, 1993с; Ward & Rana-Deuba, 2000), куль­турную дистанцию (Furnham & Bochner, 1982; Searle & Ward, 1990) и продолжи­тельность проживания в новой стране (Ward & Kennedy, 1996b). Изменения уров­ня социально-культурной адаптации более предсказуемы; на начальных стадиях кросс-культурно го перемещения адаптация осуществляется стремительными тем­пами, затем эти темпы стабилизируются и кривая роста постепенно переходит в горизонтальную линию (Ward & Kennedy, 1996b; Ward, Okura, Kennedy & Kojima, 1998). Учитывая широту названных теоретических конструктов, их концептуаль­ную и эмпирическую основу и потенциал их применения на личностном, межлич­ностном, внутригрупповом и межгрупповом уровнях, разделение психологической и социально-культурной адаптации позволяет представить результаты межкультур­ного взаимодействия достаточно лаконично и в то же время всесторонне.