Лиза Фиттипальди

Жизнерадостные и живописные полотна Лизы Фиттипальди (Lisa Fittipaldi) обычно очень нравятся зрителям. Но простое удовольствие от разглядывания картин сменяется изумлением и даже шоком, когда люди узнают о том, что автор этих картин лишена зрения. Слепая художница? Не увидев работы Лизы, в такое трудно поверить. Но творчество этого автора в который раз доказывает, что талант и сила человеческого духа могут не просто многое – иногда они творят невозможное.

Женщина перестала видеть в 1993 году, а спустя два года взяла в руки кисти. Дипломированный бухгалтер и финансовый аналитик, Лиза вместе со зрением потеряла работу, независимость и смысл жизни. Ее затяжная депрессия длилась больше года, пока однажды муж не принес ей детский акварельный набор.
Не имея никакого художественного образования, Лиза Фиттипальди столкнулась со множеством трудностей. Она не могла изучать технику живописи, наблюдая за действиями учителя, не могла видеть картины. Но это не остановило женщину, и взамен она придумала собственную систему обучения: прослушивала аудиоверсии книг об искусстве и посещала вместе с мужем знаменитые музеи, для которых она никогда не находила времени в своей предыдущей жизни. Для того чтобы ориентироваться в композиции будущей картины, Лиза натягивала на холст сетки из веревок, но со временем научилась обходиться и без них.
Критики и другие художники не раз говорили Лизе, что она сколько угодно может рисовать абстракции или цветы, но ей никогда не стать настоящей художницей, поскольку ей не под силу изображать людей и сцены из уличной жизни. Это был вызов, и Фиттипальди ответила на него достойно. В 1998 году она нарисовала первую уличную сцену и с тех пор делает это постоянно. При этом для всех остается загадкой, как Лизе удается рисовать, не видя красок и холста; художница утверждает, что это непонятно даже ей самой.
Работы Лизы Фиттипальди регулярно выставляются в галереях по всему миру. Кроме того, она является автором книги "A Brush with Darkness", в которой художница описывает, как она училась рисовать, будучи слепой.

Художественные

5 известных живописцев, потерявших зрение

П отеря зрения - трагедия для любого человека, а для живописца - настоящая драма. Кому из знаменитых российских мастеров пришлось пройти через это испытание? Вспоминаем с Софьей Багдасаровой .

Дмитрий Левицкий (ок. 1735 - 1822)

Великих портретистов в Российской империи XVIII века времен Екатерины Великой было три - Левицкий, Боровиковский и Рокотов. Кто из них заслужил прозвище «русский Гейнсборо» - периодически спорят. Левицкий, как и любимые фавориты Елизаветы Петровны и Екатерины II, был родом малоросс. Происходил он из семьи священника. В 1770–80-е годы Левицкий был крайне популярен: у него портретировалась вся петербургская знать, включая императорскую фамилию. Напудренные красавицы в маскарадных костюмах, нарумяненные актрисы с искусственными мушками, блестящие кавалеры в болотного цвета камзолах - таким мы и представляем наш XVIII век…

К концу столетия о нем позабыли: наступила новая эпоха, Левицкий казался старомодным. Лишь в 1807 году о старике вспомнили вновь и пригласили преподавать в Академию художеств, где у него учился, в частности, Кипренский. Умер Левицкий примерно в 87-летнем возрасте (точная дата его рождения неизвестна). Считается, что он потерял зрение за 10 лет до смерти: последняя его картина датирована 1812 годом. Кстати, его старый конкурент Рокотов к старости тоже, говорят, ослеп.

За пару недель до кончины художника его жена через «Санкт-Петербургские ведомости» выставляет на продажу последнюю остававшуюся в его мастерской картину - «Иоанна Крестителя». После похорон пожилая вдова обращается в Академию художеств с прошением помочь ей 600 рублями (долг за церемонию), пишет о длительной болезни Левицкого, значительных тратах на лекарства и о заложенном доме. Академия в ответ ограничилась лишь формальным сочувствием. На руках у старухи остались вдовая дочь и внучки-бесприданницы.

Михаил Врубель (1856–1910)

Величайший мастер русского модерна скончался в возрасте 54 лет. Он потерял зрение и умер в клинике для душевнобольных, где с перерывами провел последние восемь лет своей жизни.

Признаки неуравновешенности в этом гении можно было заметить рано. Уже в 29 лет он хвастался перед другом шрамами на запястьях. Врубель резал вены из-за несчастной любви к жене заказчика Эмилии Праховой, лицо которой смотрит на нас с фрески «Богоматерь с Младенцем» в киевской Кирилловской церкви.

В молодости, а затем и в зрелые годы Врубель вел богемный, беспорядочный образ жизни. Первые симптомы болезни появились у него в 42 года, когда он был уже счастливо женат на певице Надежде Забеле. Постепенно художник становился все более и более раздражительным, самоуверенным, буйным и многословным, он много пил и транжирил. В 1902 году семья уговорила его показаться психиатру В.М. Бехтереву, который поставил диагноз «неизлечимый прогрессивный паралич», что тогда лечили весьма жестокими средствами, в частности ртутью. Вскоре он был госпитализирован с симптомами острого психического расстройства. Врубель надолго оставался в клинике, хотя несколько раз наступало улучшение и он возвращался домой. Дальше были смерть малолетнего сына, наступление галлюцинаций…

В начале 1906 года у Врубеля началась атрофия зрительного нерва. В феврале 1906 года мастер полностью ослеп. Зимой 1910 года он намеренно простудился и в апреле умер от воспаления легких.

Константин Коровин (1861–1939)

Приятелем, которому в 1885 году Врубель показывал шрамы на запястьях, был художник Константин Коровин. По несчастному совпадению, ему также суждено будет ослепнуть, впрочем, поскольку Коровин отличался редким жизнелюбием, психическим и физическим здоровьем, только на самом излете жизни.

В 1922 году самый известный «русский импрессионист» покинул Советскую Россию и поселился во Франции. Пик его славы давно прошел, ни портреты, ни театральные работы больше не пользовались спросом. Агент, который вывез его картины из России с целью устройства выставки, скрылся, не вернув ни одного полотна. Семья жила в крайней нужде: Коровин жалуется в письмах, что отнес в ссудную кассу даже обручальное кольцо. Жена болела туберкулезом, сын пытался покончить с собой. Чтобы отвлечь сына от мрачных мыслей, Коровин начал делиться с ним своими воспоминаниями; позже, когда художник ослаб (в том числе глазами) и был вынужден оставить живопись, он начал диктовать мемуары, лежа в постели. За воспоминаниями последовали рассказы. Так в 70 лет Коровин стал писателем, причем все с удивлением отмечали, что к литературной деятельности у него обнаружился дар не хуже, чем к живописи. Его начали печатать в эмигрантских газетах, платить гонорары, что хоть немного облегчило жизнь семьи.

Умер Коровин в 77 лет от сердечного приступа в Париже, через 10 дней после начала Второй мировой войны.

Владимир Яковлев (1934–1998)

Художникам с ослабленным зрением в ХХ веке все-таки становится проще. Искусство больше не требует максимального реализма и точности. Важнее эмоции - как раз их мы и видим в работах нонконформиста Владимира Яковлева, яркого представителя неофициального искусства 1970-х годов, которого часто ставят в один ряд с Анатолием Зверевым.

Внук русского импрессиониста-эмигранта Михаила Яковлева, этот художник не получил специального образования. Он и в школе-то окончил всего четыре класса - из-за болезни щитовидной железы. В 16 лет Яковлев почти полностью лишился зрения, недуг назывался «кератоконус» - дегенеративное невоспалительное заболевание глаза (искривление роговицы). Потом началась шизофрения: с юности он наблюдался у психиатра и время от времени ложился в психиатрические лечебницы.

Яковлев не полностью ослеп, просто стал совсем по-другому видеть мир: это заметно по его работам, в которых - узнаваемые формы предметов. Однако его мир упростился до примитивистских контуров и нескольких ярких красок. Как-то в подвальной мастерской его фирменный цветок захотели купить какие-то итальянцы, но только с условием, что художник при них подпишет картину. Яковлев вспылил и убежал в другую комнату. Потом выяснилось, что он просто забыл, как пишется собственная фамилия - через «о» или «а».

В старости он писал, почти вплотную приблизив лицо к поверхности работы. В перестройку с целью опеки над больным мастером был учрежден специальный фонд. В 1992 году почти 60-летнему художнику в Институте микрохирургии глаза Святослава Федорова отчасти вернули зрение - что любопытно, это не повлияло на стиль. Работы остались узнаваемыми, только более проработанными. Он много лет не выходил из психоневрологического интерната, где через шесть лет после операции и скончался.

Тимур Новиков (1958–2002)

Ленинградский андеграундный художник, создатель группы «Новые художники», а потом «Новой академии изящных искусств». Друг и оформитель концертов Сергея Курехина и Виктора Цоя, приятель Бориса Гребенщикова, Сергея «Африки» Бугаева и Владимира Соловьева. Хозяин квартирной галереи «АССА», открывшейся в 1980 году - за семь лет до съемок одноименного фильма, где он тоже, кстати, мелькал.

Из всех инвалидных заболеваний именно слепота считается самой сложной в своих особенностях. Некоторые слабовидящие опускают руки, но есть и те, кто вопреки своему недугу продолжают бороться и творить. Яркое тому доказательство – 4 художника, не оставившие свою профессию.

KEITH SALMON

Британский художник Кит Сэлмон долгое время путешествовал по разным частям Соединенного Королевства – от Уэльса до Шотландии, контрастные ландшафты и природа которых вдохновили художника на создание своих ярких работ. Несколько лет назад художнику диагностировали диабетическую ретинопатию, вследствие которой он ослеп, однако это только способствовало развитию его художественного видения. Его пейзажи красивы, абстрактны и узнаваемы по использованию яркого цвета.

JOHN BRAMBLITT

Джон Брамблитт – американский художник, чьи работы, оформлены яркими массивами цвета и классической американской иконографией. Он ослеп десять лет назад из-за осложнений от эпилепсии, но это не остановило его от творчества, более того – художник стал вдохновляющей фигурой для всех инвалидов в своем родном штате Техас.

SARGY MANN

В свои тридцать лет британский художник Сарджи Манн начал слепнуть от катаракты, но не смотря на это он еще один художник, не оставивший свое призвание. Его упорство окупилось, сегодня его полотна продают более, чем за £ 50,000. Художник говорил, что, став слепым, его произведения стали более сложными и таинственными. Художник, к сожалению, скончался 5 апреля 2015 .

JEFF HANSON

Сильный цветовая палитра и сложная техника – то, что сразу бросается в глаза, увидев работы американского художника Джеффа Хэнсона. Используя повторяющиеся геометрические фигуры, он черпает вдохновение из мира природы.

Слепой художник. Что вы чувствуете, когда слышите это словосочетание? Наверняка, возникает вопрос «Как?!» Как люди, лишенные возможности видеть, могут что-то изобразить на бумаге и холсте? Как они, не знающие, что такое красный и синий, могут создавать настоящие произведения искусства? Тем не менее, слепых художников не так уж и мало.

Сергей Поползин

Он, сколько себя помнит, всегда мечтал стать профессиональным художником и несколько раз пытался поступить в художественное училище Иркутска. Недолго проучившись он вынужден был бросить занятия в силу некоторых обстоятельств, однако продолжал заниматься рисованием как одержимый. Практически все свободное время Сергей проводил в музеях, экспериментировал с материалами и фактурами, изучал искусство иконописи, копировал работы великих мастеров. Но его талант не был признан широкой публикой. Это обстоятельство привело к попытке суицида: Сергей пытался застрелиться, но пуля прошла навылет. Он выжил, но полностью лишился зрения. Все свои работы он сжег, но через какое-то время опять взял в руки кисти и краски. Эскиз будущей картины он «рисует» в своем воображении, продумывая каждую деталь до мельчайших подробностей и используя две техники: лессировку и пастозную живопись. В первом случае мастер смешивает краски на холсте, нанося их тонким, почти прозрачным слоем. Во втором получается своего рода рельефное изображение путем нанесения краски плотными мазками. Для ориентировки в пространстве Сергей втыкает в полотно иголки, а в некоторых случаях пользуется картонными трафаретами.

Джон Брамблитт

После очередного эпилептического приступа американский художник Джон Брамблитт потерял зрение и мог различать только свет и темноту. Свое спасение от отчаяния, тоски и уныния он нашел в рисовании, разработав свой неповторимый стиль: он использует специальные текстурные краски, за счет чего ориентируется на холсте. Осязание стало его «глазами». Все тюбики с красками подписаны шрифтом Брайля, а для их смешивания Джон отмеряет необходимое количество каждого цвета подобно отмериванию ингредиентов для выпечки торта.

Терри является не только художником, но и прекрасным учителем, помогающим незрячим научиться рисовать. Он разработал собственную методику: сначала необходимо сделать «набросок», используя пластилин, с помощью которого можно разделить участки полотна. Далее эти «зоны» заполняются акриловыми красками. По словам мастера, смешивать краски, чтобы добиться нужного оттенка, довольно сложно: для этого может понадобиться помощник, которому можно полностью доверять, или просто феноменальные память и воображение.

Эсреф родился слепым в бедной семье и никогда не учился ни грамоте, ни, тем более, живописи. Тем не менее он является настоящей гордостью Турции. В 25 лет он впервые попробовал рисовать масляными красками, причем вместо кисти использовал свои пальцы. Художник предпочитает работать в абсолютной тишине. Как говорит он сам, он должен «проникнуть внутрь своей картины и стать с ней одним целым». Техника Эсрефа заключается в следующем: сначала при помощи стилоса для брайлевского письма он делает эскиз, после пальцем наносит первый цвет и ждет его полного высыхания. Этот процесс занимает порядка 3-х дней, он необходим для того, чтобы краски не размазывались.

Больше всего Кит любит прогуливаться по горам, и именно они являются главным сюжетом его работ. Кит изучал изобразительное искусство в колледже, некоторое время работал скульптором, выставлялся и имел успех. Но постепенно его зрение стало очень быстро ухудшаться, однако он вовсе не хотел бросать свое любимое дело. Его творчество имеет два направления: пастельные рисунки и живопись мазками масла или акриловых красок. В последнее время мастер пытается соединить эти две техники, чтобы «как можно четче передать чудесный мир».

Болезнь отняла у Лизы зрение. Все, что она могла видеть – это серый цвет, но даже он вызывал нестерпимые головные боли. Единственное, что спасало – темные очки, которые она была вынуждена носить постоянно. Однажды муж принес ей акварельные краски. Именно это заставило женщину встрепенуться и перестать себя жалеть. Она рисовала все: различные предметы, животных, людей, пейзажи, и с каждым разом у нее получалось все лучше и лучше. Талант художницы не остался незамеченным: у нее много заказов, ее работы выставляются и продаются. В каждом ее произведении можно «прочесть» уникальную историю.

Раньше у Эсрефа Армагана на одну картину уходило два месяца. Теперь - 3-4 дня: как он хвастается, «освоил новую методику». Критики расходятся во мнениях: кто-то считает, что рисунки по-детски красочные и наивные, кто-то называет их «новым словом в искусстве». На картинах, и верно, настоящее буйство красок. Однако привлекает не качество, а факт: художник Эсреф слепой от рождения. Он в жизни не видел того, что рисует. Все рисунки - результат видений, которые рождает его необычный мозг.

Дельфин, играющий на скрипке

…Слава пришла к Эсрефу, когда о нём сделал фильм телеканал «Дискавери». К нему в студию толпами зачастили журналисты, наперебой начали приглашать самые известные университеты мира. Всем хотелось выяснить, в чём же причина подобного чуда? Несколько лет назад художник согласился на исследование: его мозг подвергли сканированию в Гарварде. Вывод учёных оказался, мягко говоря, весьма неожиданным.

Дело в том, что в мозгу существует особый участок, - объясняет Армаган. - У зрячих людей он отвечает за зрение. И если человек слепнет, то мозг восполняет его, наращивая нейроны. Мой череп сканировали 7 часов подряд и выяснили: этот участок в моём мозгу развит очень сильно, даже ненормально. Он как бы мутировал. Именно поэтому я вижу вещи, которых в реальности никогда не видел. Мозг - как бы мои глаза. Мне достаточно хорошо ощупать любой предмет, и я тут же представляю его в голове.

Эсреф предлагает мне нарисовать что-нибудь. Я соглашаюсь. На столе у него лежит морская раковина. Он берёт её, гладит пальцами и быстро рисует карандашом. Для картин он не пользуется кистью - говорит, что в таком случае не чувствует рисунок.

Обмакивает пальцы в краски и водит по холсту, используя при этом обе руки. «Мы с картиной единое целое, я чувствую её, как будто она живая». Особая гордость Армагана: он умеет рисовать вертолёт. Как-то раз ему позволили ощупать всю машину целиком, на взлётной площадке.

- Я пытался делать рисунки с шестилетнего возраста, - рассказывает он. - Но мои родители считали, что это блажь слепого ребёнка. В 12 лет я нарисовал бабочку, и они удивились. Спросили: кто объяснил тебе, как выглядит бабочка? Я ответил, что никто - просто я её так вижу. А потом нарисовал кота. И корову. Они перестали удивляться.

Странно, но мозг очень редко показывает Армагану людей. Чаще всего - цветы, море, лес в снегу, разных животных. Иногда он «видит» загадочных существ - например, зубастого монстра, якобы обитающего в озере Ван, или дельфина, который играет… на скрипке.

Профессор Джон Кеннеди из университета Торонто называет случай Армагана уникальным. «Он - один на сто миллионов. В моей практике уже было, когда люди, ослепшие в 10-15 лет, могли рисовать. Но если человек в жизни своей не видел предмет, однако рисует его, это просто чудо». Часть учёных и вовсе считает, что у Эсрефа в мозгу опухоль - якобы она и дала столь необычный результат, «надавив» на лобные доли.

…Я спрашиваю Эсрефа про суматошное буйство красок в его картинах. Он пожимает плечами - любой цвет для него пустой звук: Армаган не знает, как отличить зелёный от красного. Он просто в курсе, что море «голубое», - когда рисует, говорит зрячему помощнику: «Подай мне голубую краску». Удивительно, Эсреф изображает море на холсте, не видя при этом ни моря, ни холста. То же самое с животными. Мозг позволяет ему не только «разглядеть» кота, но и достоверно перенести образ в картину. Нет слов.

«Я могу потрогать мир руками»

- Вы «видите» лица людей, если дотрагиваетесь до них?

Нет. Мне это почему-то неподвластно.

- Как выглядит ваш мир?

Закройте глаза и представьте то, что вы не видели. Существо с Марса, например. Тогда вы поймёте меня. Не так уж трудно познавать мир через воображение. Я просто человек, который может коснуться тайн сознания… потрогать их руками.

На столе у художника сувенир - маленькая копия храма Святой Софии: в 1453 году султан Мехмед II перестроил его в мечеть. Он прощупывает купол здания, всего несколько штрихов карандашом - и на бумаге вырастают минареты. Эсреф считает: если других слепых учить, развивая «зрячий» участок мозга, то и они будут «видеть». «Всё возможно. Сначала я страшно уставал, когда рисовал картину - дрожали пальцы, но сейчас это мне даётся легко». Странно, но Армаган не испытывает сожаления, что родился слепым. «Иначе я был бы самым обычным человеком. Тяжело ослепнуть, когда ты уже видел мир, - тогда ты знаешь, что потерял. Моя жена тоже слепая, но она ослепла в 16 лет, и ей сложнее. Зато я не знаю ничего другого, кроме тьмы и ярких образов в мозгу». От первого брака у Эсрефа есть двое детей: с прекрасным зрением, но без тяги к рисованию.

…Раньше Армагана обижало, что его подозревают в жульничестве. «Люди даже не хотели разбираться. Они просто говорили: „Не может быть, чтобы слепой рисовал картины!“ Им было наплевать, что меня исследовали профессора, и их вердикт: я СЛЕПОЙ, а университет в Гарварде выпустил книгу по исследованию моего феномена. Теперь обид нет. Говорят, что я жулик? Идут споры? Отлично, это лишь реклама моим картинам».

- А вы можете «видеть», скажем, люки на мостовой?

- (Смеётся.) Увы, нет: поэтому мне требуется поводырь.

Вы не можете ощупать руками целый город - вроде того же Стамбула. Каким «зрячему» участку вашего мозга представляется современный мегаполис?

Он вспыхивает то мрачными, то яркими красками. Завораживает. Взрывается каскадом, превращается во тьму. Наверное, таков любой город. Может, когда-нибудь я нарисую, как его «вижу». Для меня картина - живое существо, она умеет дышать.

…В конце беседы Эсреф дарит мне пару своих рисунков. Он надеется: его вдохновение никогда не пропадёт. «Иногда я с ужасом просыпаюсь и думаю: мои видения исчезнут. Я не увижу своих миров, больше не смогу обмакнуть пальцы в краски. Ослепну второй раз, но только уже в мозгу. Как я буду жить без цветов, кошек и дельфинов? Но потом успокаиваюсь. У меня много дел. Вы же помните - я должен нарисовать целый город…»